Кэррим поворчал еще что-то про недостойных воинов, знать не знающих историю великих мастеров, а только умеющих размахивать «бесполезными железками».

Бесполезная железка, тем временем, покоилась на своем коронном месте – за спиной Лэа – и явно не намеревалась никуда оттуда пропадать.

«Эсмеральда» зашла в главный торговый порт Соллоса после обеда, в самое жаркое и шумное время, которое только можно себе представить.

Лэа в который раз поблагодарила Кэнда за подарок – рубашку из драконьей чешуи. Невероятно устойчивая от жары, она целыми днями дарила ей прохладу, в то время как матросы на палубе, принц в своей каюте, Риан, вечно торчавшая на капитанском мостике, обливались потом.

Соллос был южной страной, расположенной на островах, с востока защищенных грядой коралловых рифов. Острова тянулись с севера на юг тысячи километров, наподобие полумесяца.

Если в Анимилию стекались со всех сторон ученые умы Элатеи, то Соллос полнился самым разнообразным простым людом: торговцами, наемниками, крестьянами, горожанами, рыцарями, ремесленниками, благородными людьми, эльфами, гномами, рабами…

Кого здесь только не было! Каждый мог найти уголок себе по душе и устроиться со всем вкусом и комфортом, которые ему позволяли доход и связи.

Именно поэтому Лэа никогда не рвалась в Соллос искать Джера: слишком большое скопление народа. Здесь она бы никогда его не отыскала. И именно поэтому, она все больше приходила к выводу, что здесь он и скрывался.

В Соллосе всегда царил вечный праздник. Да и как могло быть иначе, когда каждый свободный клочок земли пестрел самыми разнообразными товарами из всевозможных уголков земли, а в ушах звенело от постоянных выкриков торговцев?

Вот и сейчас, пристань была заполнена коробейниками и другими торговцами, горланившими о преимуществах своего товара.

Лэа поморщилась: сильно воняло рыбой. Уж насколько скривилась она, так лицо Кэррима вовсе напоминало лимон. Одна лишь Риан, выросшая в Соллосе, радостно улыбалась.

– Как хорошо дома! – радостно пропела она, проворно сбегая по трапу.

Лэа не разделяла ее восторг. Что может быть хорошего в шумной, провонявшей рыбой, пристани?

– Нам этого не понять, – тихо шепнул принц на ухо Лэа.

– Да уж… – она вздохнула.

– А вот и слуги Визивада! – просиял Кэррим.

И действительно, принца встречала белоснежная конница, во главе которой ехал, очевидно, ни кто иной, как сам принц Глессари.

В ослепительно блестящих доспехах, с мечом на боку, в красном, развевающемся плаще. Сбруя, седло и стремена вороного коня были украшены самоцветами.

Лэа не без сожаления подумала о седле и сбруе ее Кариби. Без сомнения, ее лошадь была во сто крат лучше. Это она видела невооруженным глазом. По-другому и быть не могло – в свое время ей пришлось целый месяц работать на виррокузского барона Деглиона да Вэна, чтобы взамен получить лучшую лошадь с его коллекции.