Я сжала кулаки и глубоко вдохнула.
Нельзя, да?
* * *
Я стояла у окна, наблюдая, как мягкие сиреневые сумерки окутывают землю. Солнце давно утонуло за горизонтом, и месяц-Вадд, подстёгивая серебряных быков, понёсся по чёрно-синей дороге неба между мерцающих алмазов-звёзд.
Я не могла сбежать, оставаясь человеком. Я не могла сбежать, оставаясь хумай, потому что колдун связал меня. Но цепь между телом и духом всё ещё оставалась зыбкой.
Шагов я не слышала. Зато стук засова заставил вздрогнуть.
— Ну вот и ночь, Амани, — улыбнулся колдун, жадно глядя на меня.
Я потянула абайю[5], оголяя плечо. И, вспоминая, как это делают человеческие женщины, томно пропела:
— Это правда — то, что ты говорил? Я действительно красива?
Во взгляде колдуна полыхнуло оно — желание… Ликуя про себя, я закончила:
— И тебе действительно нравится это тело? Ты хочешь, чтобы оно было твоим?
Я терпела его прикосновения и поцелуи, пока не услышала долгожданное:
— Да-а-а…
Я Амани-хумай. Моя суть — свобода и моя судьба — исполнение желаний.
Я улыбнулась, заглянув ему в глаза.
— Ну тогда получай его.
Теряя сознание, я ещё успела поймать в глазах человека отражение недоверия, удивления, ярости. Но мой дух отлетел достаточно далеко, и я не слышала новое желание.
На руках колдуна осталось только тело прекрасной человеческой девушки. И тоненькая цепочка-связь между ней и духом.
Но этого было достаточно, чтобы пленить меня снова.