– Откуда ты знаешь этот город? Ты жил здесь?

Хет шумно выдохнул, показывая, как его достал друг, и затравленно покосился на него.

– Ты вечно меня будешь мучать? – тихо спросил он.

– Это ты меня мучаешь! – шипел Эви, стараясь, чтоб другие их не слышали. – Какой толк в сокрытии? Это что, тайна?

– У тебя что, никогда не было дурных воспоминаний? – Хет посмотрел на друга полным холода и боли взглядом и тут же отвернулся. – Мне противен этот город и всё с ним связанное! Единственное, что я хочу – уйти отсюда. Да, я тут родился, жил, пока мне не исполнилось семнадцать, а потом сбежал на ближайшем пароходе матросом.

Эвион только обрадовался, что сможет лучше узнать и понять друга, как Хет отмахнулся и пошёл быстрее. Эвион глядел ему вслед, думая, что могло довести Хета до побега. Этот город доставляет боль другу, но нельзя всю жизнь на себе тянуть все мысли. Эвион отчаянно хотел, чтобы Хет поделился с ним. Хотел спасти друга от этого очевидного душевного одиночества даже ценой их дружбы. Пусть Хет хотя бы знает, что не безразличен, что есть друг, готовый его выслушать.

Эвион нагнал Хета и они вновь заговорили.

Друзья вышли из переулка на площадь. Впереди был причал, на морских волнах мягко катало небольшие яхты с низкой посадкой и белыми спущенными парусами. На причале громоздилась небольшая постройка – трактир. Единственное деревянное здание в городе, но не отстававшее от тенденции и раскрашенное в белый. За широкими окнами трактира горел влекущий свет из круглых ламп. Трактир был старый, но ухоженный. Весь доход приносили моряки, запасавшиеся там продовольствием, а так предприятие стояло без дела. У одного из окон сидела девушка-эльф и читала: значит, трактир ещё открыт.

Когда пятёрка вошла, им в нос ударил аромат мёда и корицы, а также чего-то из алкоголя, крепкого и не слишком дорогого, щекотавшего и дразнящего нос.

Они приметили столик недалеко от выхода и сели. От барной стойки, на которой лежал явно не местный и точно не трезвый мужчина в потёртых штанах и безрукавке, выгодно открывавшей его мускулы, отделился бармен – высокий эльф с золотыми волосами и обезоруживающей улыбкой.

– Что желаете? – учтиво спросил он, преимущественно выделив из всех вниманием Лагору. Она была слишком уставшей, чтобы заметить отданное ей предпочтение, поэтому даже не смотрела на него.

– Меню. – ответил Гави, отследив взгляд нахала. Официант, видимо, огорчился. Он немного постоял у их столика и пошёл за меню.

В трактире у противоположного конца на небольшом подиуме стояла девушка с землистого цвета кожей, небольшими кожистыми крыльями, с взъерошенной причёской и в странно смотрящемся на её воинственной фигуре синем облегающем платье. Она, видимо, ферра-летучая мышь, пела в микрофон нудную песню про свободу и жизнь, а трио эльфов: трубач, гитарист и клавишник – меланхолично подыгрывали. Она пела быстро, как если бы говорила заученный текст, квакая и искажая от незнания некоторые слова, да так, что песня и воспринималась только как фон. Ей подпевал сиплым басом мужчина в безрукавке, засыпавший на барной стойке и обложенный пятью пустыми бокалами. Он изредка постукивал пальцами по исцарапанной поверхности стола и отмахивался от эльфа-бармена, когда тот тихо просил его удалиться.