— Это невозможно!

— Не просто человек, а ключ, — Фалько возражал сразу всем. — И такое бывало раньше.

— Верно, бывало, — нахмурился Нот. — Но ты уверен? Ты сознаешь цену ошибки?

Он шагнул ближе, и на миг я чётко увидела его лицо: крупное, тёмное, с кустистыми бровями и шрамом через правую щёку.

— Ты же уникум, Скирон. Твоё единение со стихией воздуха достигло всей возможной полноты. Никто из нас не смог стать ветром. Хотя, видят духи, мы старались изо всех сил! Ты должен передать этот признак по наследству. Обязан, бесы тебя дери! Ты уверен, что эта девочка родит тебе истинных ависов? Мажи не смогли подобрать для тебя комплемента среди всех наших женщин. Но это, возможно, оттого что они не знали, по какому признаку искать. Ты должен сам... Проклятье, с чего ты взял, сопляк, что это она!

Он надвинулся на Фалько-Скирона всей своей массой и мощью, всем тёмным гневом. Но Фалько не отступил ни на полшажка, и я тоже осталась не месте, глядя из-за его плеча в страшное багровое лицо главы клана.

— С чего? — переспросил Фалько. — С первой встречи. С первого взгляда. С первого прикосновения.

С первого прикосновения? Я дотронулась до своего запястья — в том месте, где он коснулся меня в день нашей встречи на улице Пиньона в Каше-Абри. Будто пометил, подумала я тогда. Неужели он и правда...

Что всё это значит?

Стать ветром? Истинные ависы?

Авис — птица по-фирамски.

Он думает, я рожу от него каких-то особенных крыланов?

— Ты должен знать, как это бывает, — Фалько и Нот стояли лицом к лицу. — Вы все должны. Вернее... были бы должны, если бы могли выбирать. Но неужели вы не чувствовали, хоть немного, хоть раз в жизни, что вот эта женщина перед вами — та самая, только для вас предназначенная, и другой быть не может?

И опять на миг повисла тишина.

Потом кто-то выкрикнул из-за спины Нота:

— Ладно, допустим! Тогда почему ты сразу её не оприходовал? Чего ждал?

— Подходы искал, — с издёвкой предположил то ли Липс, то ли Либ. — Благородным кавалером прикидывался.

— Если она твой комплемент, — тихо пророкотал Нот в лицо Фалько таким низким голосом, что трудно было разобрать слова, — она тоже должна об этом знать. Бабы всегда знают, чуют передком. Пусть и не любят, а всё равно хотят. Так давай просто спросим её.

— Она — человек, — громко сказал Фалько, и в его голосе проскользнула паническая нотка. — У неё не инстинкты, а чувства, и я не позволю их оскорблять!

— Она — ключ, ты сам сказал, — усмехнулся Нот. — Значит, особенная. А любит она тебя всей душой или просто хочет раздвинуть перед тобой ноги, не суть важно. Пусть подтвердит. Ключ источника правды не умеет лгать, верно? Пусть скажет сама, и мы жизнь за неё отдадим! А если нет...