— Да, пожалуй.

У меня не было желания принимать чью-либо сторону. Правда всё это или нет, тут все наделали ошибок. Но это уже прошлое. Оно может и подождать, пока есть более важные дела в настоящем. И сейчас следует сконцентрироваться именно на них.

Но сконцентрироваться не получалось, мне слишком хотелось узнать остальную часть истории. Не оставляло чувство, что нужно докопаться до чего-то важного. Что, возможно, в прошлом есть ответ на самую главную загадку настоящего.

— Надеюсь, вы простите мне такой вопрос, — медленно, всё-таки до последнего сомневаясь в том, что делаю, начала я, — но что случилось с его матерью?

Тишина достигла гранитной плотности. Да, это было очень бестактно с моей стороны, но чувство… скорее предчувствие необходимости получить все ответы никуда не исчезло.

— Джесси сбежала из дома, едва закончила школу, — всё-таки услышала я в ответ после доброй минуты молчания. — Отец выбрал ей мужа, но она не согласилась на такую роль. За это он оставил её без гроша, предоставил самой себе. Она работала в ночном клубе, куда ещё пойти девушке без образования и крыши над головой, чтобы выжить? А я пришёл туда с однокурсником, отметить удачную сессию. Это было… как солнечный удар. Больше мы не расставались. Она хотела пойти учиться, хотя бы на медсестру, но забеременела. И когда родился Санни, ей пришлось вернуться в клуб, иначе мы бы просто не выжили. Я учился и работал днём, она — ночью, мы сменяли друг друга.

Он снова ненадолго замолчал, а я успела подумать, как глупо на фоне этой простой и вообще-то обыденной истории выглядят мои собственные опасения. Ведь меня из дома не выставят, не заставят выживать вот так. Ну, поругают. Но не бросят, это точно.

— Там на неё положил глаз один богач. Она ему отказала. Он был настойчив. Она уволилась. Тогда я уже закончил учёбу, получил первую нормальную должность, и мы могли прожить без такой её работы. Но зря мы думали, что, перестав её встречать, мерзавец отступится.

— И что он сделал? — спросила я, уже начиная догадываться, какой ответ услышу.

— Он пошёл к Карверам, — глухо прозвучало в ответ. — И заказал себе куклу. Куклу из живого человека. Не знаю, слышали ли вы про эту историю.

— Слышала, — с трудом сглотнув, почти прошептала я.

Вот, значит, о чём сожалел Дин Карвер, сменивший имя и всячески старавшийся скрыть, что имеет отношение к этой семейке. Он-то наверняка знал, чем так чудовищно прославились родственнички. И знал, кто был их жертвами.

— Её погубила моя фамилия, — с какой-то злой горечью продолжил советник. — Знай эти мрази, что она Деверо, не посмели бы её тронуть, ни за какие деньги. Всем известно, что Деверо и тем более Оллиасы такого не прощают, достанут откуда угодно, даже из могилы. Особенно из могилы. Но она была Джессика Роадс.