— Это невозможно.

— Это вы так говорите, — отчеканила я, торопливо надевая тапочки. — Где он? Я должна его увидеть.

— Идём, — сдалась целительница.

* * *

Сама не знаю, на что я надеялась. Здравый смысл подсказывал, что Тереза скорее всего сказала мне правду. Но сейчас я не готова была её принять, более того — не собиралась делать этого, вполне сознательно. Какой бы ни была правда, это не имело значения. Иногда значение имеет только вера, и это как раз тот самый случай.

Осторожно присев на краешек кровати, я сжала в руке прохладные пальцы. Если в умных книгах нет ответа, это не означает, что его не существует. Означает только, что его нет в книгах. Он может быть совсем в другом месте.

Есть две части ауры, и одна из них угасает, и не может соединиться со второй. Как сделать так, чтобы они всё-таки соединились? Если связь не была создана заранее — никак. Вот это объясняла мне целительница. Господи, неужели она не ошибается?

Я осознала, что плачу. Слёзы просто катились из глаз, расплываясь тёмными пятнами на простыни. Есть целая куча артефактов, влияющих на ауру. Какой мог бы сгодиться тут? Сколько я ни перебирала варианты, ответ не находился.

— Можно?

Я смогла только кивнуть, не поднимая лица. Можно, почему же нельзя? Нет никакой разницы, сидеть мне тут одной или вдвоём с кем-то. С тем, кто тоже имеет право быть сейчас рядом.

— Я хотел бы поговорить с вами.

— Говорите, — пожала плечами я. — Я слушаю.

Пауза висела довольно долго. Всё это время я продолжала изучать бледное спокойное лицо. Пульс на мониторе монотонно отсчитывал секунды. Господи, я никогда особо в тебя не верила, не ходила в храм, не молилась… Господи, но мог бы хоть ты помочь? Ведь это неправильно, что всё так вышло…

— У меня один сын, — наконец заговорил советник. — Наши отношения не сложились, но на самом деле он всё, что у меня есть. Остальное далеко не так важно. И если его не станет, что останется? А вы… я понимаю, вы ещё очень молоды…

— Чего вы хотите? — не удержалась я, начав понимать, к чему идёт разговор.

— Если вы не захотите вот так поставить крест на своей жизни, я хотел бы попросить вас… я мог бы взять на себя заботу о ребёнке. Поймите, для меня…

— Вы сошли с ума, — только и сказала я, оборвав фразу на середине.

Снова повисла пауза. Мне она была нужна, чтобы справиться со вспышкой негодования. Я прекрасно понимала, откуда взялась такая идея. С чего бы, спрашивается, господину советнику полагать, что я хоть чем-то отличаюсь от тех девиц, которые столько лет сменяли друг друга без особых задержек? Тем, что оказалась последней? Ну, так это дело случая. Обижаться не стоит, это глупо.