Я находился именно в таком состоянии, когда твой голос заставил меня очнуться. Ты склонилась надо мной, и я чувствовал, как твое дыхание касается моего лица. Вдруг безумное отчаяние овладело мной! Я хотел разрыдаться, вымолить твое прощение, крикнуть тебе: Алиса! Я жив!.. Я делал нечеловеческие усилия, чтобы шевельнуться, чтобы подать хоть малейший признак жизни, но все было тщетно! Неподвижное тело мое не слушалось меня!.. Однако, ты уловила что — то из моих терзаний, так как вскричала: "Нет, он не умер!"

Затем, ты преклонила колени и, вероятно, стала молиться, так как прозрачное лицо моей матушки осветилось радостью. "Надейся! Освобождение близко", — прошелтала она мне. Я подумал, что сейчас оборвется моя нить жизни, так как странная дрожь охватила меня, и я чувствовал, как по моим членам попеременно пробегали то пылающий жар, то смертельный холод. Я был несказанно рад, что не буду заживо похоронен. И разве избавление от такой казни не было действительно самым высшим для меня благодеянием?.. Вид чудовища, с которым я таким роковым образом связал себя, оторвал меня от надежд на освобождение. Отвратительное создание, казалось, было в страшной ярости. Оно бросалось на меня, как хищный зверь, но каждый раз невидимая сила отталкивала ее. Все остальное произошло с такой головокружительной быстротой, что я не могу подробно описать тебе этого. Во — первых, я увидел ослепительный свет, как бы ореолом окружавший величественного старца. Этот старец в одной руке держал Распятие, а в другой — чашу, испускавшую яркие лучи. В ту же минуту чьи — то голоса вскричали "Vade retro!" и "Господи Иисусе Христе!" Что — то ледяное облило меня… В воздухе раздался сильный удар, сопровождаемый громом… Огненные уколы пробежали по моему телу — и я открыл глаза! Ты стояла, бледная, как смерть, Жак упал на колени, а сестра милосердия схватилась руками за голову. Я понял, что я спасен!..

Однако, последний акт этой драмы разыгрался уже здесь, так как моя преследовательница последовала за мной в Париж. Всякую ночь, а иногда даже и днем она являлась ко мне, полная ярости и ненависти. Со взором, пылавшим адской злобой, она бросалась на меня, видимо желая убить. Она душила меня своим трупным дыханием и с такой силой затягивала связывавший нас шнурок, который обвила вокруг моей груди, что я лишался чувств.

Только когда ты молилась, отирала мое лицо Святой водой или клала руку на мой лоб, я не знаю откуда появлялась сияющая стрела и поражала чудовище. Тогда набрасывался на нее красный человек и увлекал вон.