- Тссс! Гайя услышит. Не собиралась она ее обращать.
- Поспать дадите, нет?..
- Можно с тобой полежать?
- Полежи, только отстань...
Шорох по покрывалу, кровать прогибается, рядом устраивается Жози.
- У тебя пятки шершавые, - все еще не в силах проснуться, сообщаю я ей.
- Гайя, я в носках!..
- Ну и ладно, отстань.
- Нас Мана прислал, за тобой присматривать...
- Отстань...
Она отстала, замерла, как мышь, за спиной. Я снова упала в бездну сна.
Когда проснулась, за окном было темно. В комнате тоже. Я сладко потянулась, вспомнила о Жозефине, однако за спиной никого не обнаружила. В комнате я была одна. Села, еще раз потянулась. Хотелось пить, во рту было гадко. Зато голова не болела, не болела и шея. Я подумала было о том, что убила нынче Субирано... Передернуло. Нет, об этом лучше и не вспоминать. Потом, пару дней спустя, пусть все уляжется...
Включаю бра у зеркала Бирсен, причесываюсь. Пойти, попить водички, что ли? И поесть бы не мешало. Можно заказать пиццу или суши на дом...
Я подошла к двери и почти уже открыла ее, но в этот момент услышала взрыв хохота, донесшийся из гостиной. Смеялись не Бирсен, Жанна и Жози, народу было много больше. И тут я увидела кое-что, чего ранее мои еще слепые ото сна глаза не заметили.
На белой поверхности двери губной помадой написано: "Гайя, не выходи!!!" Хм. С чего бы это?.. Припадаю ухом к неиспакощенному сиреневой губнушкой участку двери. Кто-то говорит, говорит на английском, но с акцентом. Итальянским акцентом.
- Иди ты! Только Париж достоин Рима...
- ... и только Рим достоин Парижа! - вторят ему еще несколько голосов, и я снова слышу взрыв смеха. Мои ноги словно вросли в пол, я не могу сдвинуться с места. Волосы на затылке стали дыбом.
- Но Киев - один из немногих наших городов-партнеров, запомни это, Жанна Мари!
Мне незнаком этот задорный молодой, словно звенящий, очень сильный голос. И все равно - я уже знаю, кому он принадлежит. Отхожу от двери, но припадаю теперь уже к электрической розетке - в новых домах через них все слышно.