— И тачка нас со счетчиком там ждать будет? Рыжик, ты богатая, но ты спя…

— Какая тачка? На моей машине.

— У тебя машина есть? Твоя?

— Я разве не сказала? Ну, извини… Внизу стоит. Мне казалось, когда приехали сюда и мимо нее шли, я сказала.

— Это… Вольвешник девятьсот сороковой? Который поперек…

— Да, нет, — отмахнулась она. — Маленькая. Мерседесик.

Я вспомнил 190-й Мерседес, скромно стоявший, как положено, неподалеку от нагло развернувшейся поперек полос Вольвы.

— Ну… Поедем, если хочешь. Интересно на тебя за рулем посмотреть.

— Я — классная за рулем, — обрадовалась Рыжая. — И Кота возьмем…

— Не надо, — я категорично помотал головой. — Он может убежать…

— А пускай сам решит, — она повернулась к Коту, развалившемуся на диване. — Эй, поедешь с нами? — Кот лениво повернул голову и взглянул на нее. — Не песочек, а? — Кот, не отрывая от нее взгляда, легонько покогтил диван и внезапно широко раскрыл глаза… Даже не раскрыл, а распахнул… и мне почему-то это не понравилось.

Не знаю, почему…

Рыжая задорно щелкнула языком.

— Ну, решай, Котяра… Искупаемся!

Кот встал, спрыгнул с дивана, и подрагивая хвостом, вышел из гостиной в холл. Я выглянул — посмотреть, куда он направился, и увидел, что он вошел в приоткрытую дверь кабинета.

— Скажите, какие гордые, — с ноткой досады в голосе сказала Рыжая.

Я усмехнулся.