Бывшая любовница была великолепна, впрочем, как всегда, отметил про себя понтифик, окидывая ее недовольным взглядом. Черное платье отлично сидело на стройной фигуре, светлые волосы завязаны в изящный узел на голове.

Но Марк теперь видел в ней всего слишком. Слишком светлые волосы, а не русые с рыжинкой, слишком стройная, можно даже сказать, худощавая фигура, без пышных лининых бедер, тонкой талии и ощутимой груди, которая так комфортно ложилась в его ладонь, глаза неприятного бутылочного оттенка, Марк теперь любил только серо-голубые, как у Лины, с ехидной искоркой.

— Что тебе надо? — резко, даже грубо он спросил у вошедшей, — Я, кажется, дал тебе ясно понять, что твое присутствие в городе нежелательно.

— Я слышала у вас маленькая пропажа, — Магдалена как будто не слышала недовольства в его голосе.

Она прошла к бару, самовольно налила себе вина в бокал и уселась в кресло.

— К сожалению, — согласился понтифик, следя за ней взглядом.

— Я знаю, где она.

— Что? — Марк встрепенулся и моментально метнулся к вампирке. — Что ты сказала?

Магдалена перевела взгляд на свой локоть, в порыве чувств понтифик слишком сильно сжал его.

— Где она?

— Мне больно, Марк! — Магда вырвала руку.

— Где она?? — он даже не обратил на это внимания. Лина сейчас непонятно где и непонятно в каком состоянии, а эта тварь…!

Магдалена посмотрела на свои наманикюренные ноготки, подула на них, потерла о ткань платья.

— Если ты поторопишься, то еще успеешь застать ее живой.

— Ты ее видела? — опешил вампир, — Видела и ничего не сделала??

Девушка перевела на высшего презрительный взгляд.

— Я укрыла ее одеялом, там довольно прохладно. Считай, что я была к ней милосердна!

Марк взбесился:

— Почему ты ее не вытащила оттуда?!

— Марк, дорогой, — со скукой зевнула вампирка, — она не мой инициал, а ты — не мой понтифик. К тому же, ты еще зимой строжайше запретил мне до нее дотрагиваться. А я, увы, не телекинетик как ваш, как там его… Соловьев, кажется?