Увеличившись в два раза и отрастив щупальца в три раза длиннее своего роста, Монстр, рявкнув, перешел в наступление. Не особо церемонясь, он перехватил Гоблина поперек тела и подкинул вверх, причем так высоко, что Гоблин ударился о потолок.

Упав со всего маху на пол, Гоблин покачиваясь, еле поднялся, что доставило нескрываемую радость Монстру. Не давая Гоблину прийти в себя, Монстр обхватил его опять и несколько раз ударил о стену. Тело Гоблина обмякло, и Монстр небрежно бросил его под стол. Более не беспокоясь о своей жертве, он рыком повернулся к Элизабет. Сердце девушки замерло. Схватив её щупальцами поперек тела, он направился к выходу.

Однако он никак не рассчитывал на то, что Гоблин довольно-таки быстро придет в себя. Изловчившись, Гоблин запрыгнул ему на спину и ловким движением отсек ему пару щупальцев ножом, выхваченным из-за пояса. Озверев от боли, Монстр заметался.

Хорошо еще, что отсеченными щупальцами были именно те, в которых несколько мгновений назад беспомощно трепыхалась Элизабет, иначе он убил бы её своими неуклюжими самопроизвольными движениями. Действительно, против такой махины, как Монстр, действовать посредством силы было нереально.

Применив всю ловкость и находчивость, Гоблин, казавшийся по сравнению с Монстром букашкой, завалил его на спину. Воспользовавшись временной беспомощностью противника, он скрутил ему щупальца, обмотал ими же бьющееся в судорогах тело, тем самым полностью лишив Монстра возможности двигаться.

Когда болевой шок у Монстра немного прошел, он с ненавистью глянул на победителя и произнес:

— И что теперь, ты отдашь меня Ворлам?

— Конечно же нет, и ты сам знаешь почему. Особо рассчитывать на твою порядочность мне не приходится, так что я сам доставлю тебя в Ибворк, во избежание твоего побега. Но если ты еще когда-нибудь объявишься в Кровби, я больше не пожалею тебя.

Оставив лежать Монстра на полу, Гоблин подошел к Элизабет и нежно протянул ей руку ладонью вверх. Девушка положила свою руку в его ладонь. Он прижал её пальцы к губам и горячо поцеловал их.

Сильное пьянящее чувство вскружило голову Элизабет и затуманило разум. Чтобы унять поплывшие перед взором лица окружающих и устоять на ногах, она прикрыла глаза. В столовой раздались перешептывания.

«Как же это романтично!» — пронеслось в голове Элизабет. — «И в десять раз романтичнее, должно быть, выглядит со стороны».

Внезапно она поймала себя на мысли, что ей безумно приятен этот жуткий Гоблин. Она заглянула в его глаза и увидела в них океан нежности. Девушка была удивлена тем, что после всех разборок, свидетельницей которых ей пришлось стать, она была способна на всякую душещипательную чушь, типа нежных взглядов и чувственных вздохов. Но, видимо, это не было чушью, так как сердечко девушки отбивало бешеный ритм, грозя вырваться из груди.