— Как я уже сказал, во всем происшедшем виноват только я, никто больше. Напрасно я хотел из сорняков вырастить цветы. Это невозможно даже в Волшебной Стране. Мне очень больно говорить об этом, но я обязан объяснить все тебе. Рассказывая о Джеке, я не открыл тебе до конца тайну его происхождения.

Элизабет суетливо заерзала на диване, не понимая, что может быть хуже того, что она уже знала. Вопросы так и лезли из неё, но она не решалась перебить наставника.

— У Грэкхэма был не один сын, а двое. Джек — младший, а старший — Дайнер.

От услышанного у Элизабет перехватило дыхание, и она с шумом втянула воздух в легкие. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, она несколько раз подряд беспорядочно вздохнула и, судорожно выдохнув, уставилась на профессора ничего не понимающим взглядом. Немой вопрос застыл в её глазах, и мистер Ковгэнс тут же ответил на него:

— Да-да. Джек и Дайнер — родные братья. Прямые и единственные наследники престола Ибворка. Через год после рождения Джека мне удалось выкрасть обоих детей Грэкхэма, дабы направить их на путь Добра. Дайнеру было немногим больше трёх лет, и он был довольно злым и вредным ребенком, в отличие от Джека, с которым было намного меньше хлопот. Но дети — это пластичная масса, из которой можно вылепить что угодно. Дайнер требовал к себе больше внимания, чем Джек, и поэтому я поселил его в Тэмероне, так как сам нахожусь здесь намного больше, чем в Тэмергоре. Общение с учителями и воспитанниками Тэмерона пошли ребенку на пользу. Я не скрывал ни от одного из братьев правду их рождения, упуская лишь одно — то, что они братья, а так как они никогда не встречались, будучи в Кровби, то забыли о существовании друг друга в течение года после их похищения из Ибворка. Каждый из них считал себя единственным сыном Грэкхэма, не подозревая о существовании друг друга.

Мистер Ковгэнс глубоко вздохнул и продолжил:

— Я верил, что смогу убедить их в том, что Добро лучше Зла, и мне казалось, что мои уроки не пропали даром. Дети впитывали науку Добра, как губка. Каждое брошенное мною слово находило отзыв в их сердцах. Они подрастали и стали ярыми противниками Зла. Джек изобрел Суперзаклинание, о котором я тебе уже рассказывал. А Дайнер часто пропадал в Гротеке, проводя воспитательные работы с теми, кто проходили реабилитацию после нахождения в Бронелсе. Оба брата подавали большие надежды в плане борьбы со Злом, и я был безумно счастлив, глядя на них.

Он остановился, будто решаясь на очередное слово, и тут же опять заговорил.

— У меня нет своих детей, и я всю свою любовь подарил им, мечтая, что они по праву займут мое место, справедливо управляя Кровби. Я хотел в день совершеннолетия Джека познакомить их и рассказать, что они являются братьями. Я не хотел торопиться с этим признанием, беспокоясь, что в день, когда они узнаю правду друг о друге, силы Зла, объединившись, смогут помешать им и дальше идти дорогой Добра. Я считал, что они еще не созрели для такого события, тем более что Грэкхэм постоянно пытался вернуть себе сыновей и всячески подпитывал каждого из них энергией Зла. Я никак не мог препятствовать этому, так как чары отца действовали на сыновей против моей силы, преодолевая запреты моей страны. Юноши не знали, откуда иногда на них накатывали приливы злости и недоверия к окружающим. Я же скрывал от них, что это их отец пытается наладить связь с ними.