Нина все-таки нашла и привела его сюда.

— Я причинил тебе боль, прости. Это было необходимо, иначе кость может срастись неправильно.

В глазах доктора светилось столько добра и понимания, что на этот раз слезы облегчения полились из глаз.

— Милая, как ты себя чувствуешь?

С трудом повернув голову, я взглянула на Нину.

— Страдаю от безделья. А сама как думаешь? — Прохрипела я.

— Доктор Вебер тебе обязательно поможет. Я обещаю.

— Не стоило его в это втягивать.

— Ты парализована! О чем тут можно спорить? — Она гневно сверкнула глазами.

Пока мы спорили и сверлили друг друга глазами, док быстро, но осторожно, насколько это возможно в моем состоянии, провел ревизию неповрежденных органов или поврежденных, которых, разумеется, было больше, намного больше.

— Ммм… Нина. — Тихо окликнул мистер Вебер.

— Да? — Она тут же обеспокоенно повернулась к нему, напрочь забыв о нашем молчаливом споре.

— Нина, ты вроде говорила, что Элла упала сегодня утром в горное ущелье.

— Да-а. — Протянула Нина.

— Но я вижу тут следы, которые невозможно получить при подобном падении.

Нина молчала.

— Но не это смущает меня в данный момент. — Он неуверенно дотронулся до моей правой скулы, где еще пару часов назад красовался огромный кровоподтек. — Судя по всему, этим ранам уже как минимум пара дней, некоторые кости начали срастаться.

Нина продолжала молчать. Не получив ответ на невысказанный вопрос, док поднял глаза и в упор посмотрел на Нину, потом перевел взгляд на меня, глубоко вздохнув, повернулся к небольшой сумке, лежавшей на углу кровати.

— Ладно, не ходите говорить — не надо. — Недолго порывшись, он извлек небольшой футляр. Потянув за молнию, он открыл коробочку и достал какую-то ампулу, вскрыл ее. — Я сейчас введу тебе морфин и перевяжу самые ужасные раны.

Я видела как док вводит в мою вену иглу, но ничего не почувствовала — одной боли больше, одной меньше — какая, в сущности, разница.