– А если они все же устроят пожар…
– Да? – спросил Марк.
– Найди способ его потушить.
Джонни Грач жил в районе Виктор-Хайтс в маленьком бунгало с грязными окнами, втиснутом между двумя большими домами. Казалось, это бунгало необитаемо, и Эмма подозревала, что Грач специально создает такую видимость. В такой дом не постучались бы даже дети, собирающие сласти в Хэллоуин.
Но сама улица была вполне нормальной. На тротуаре ребятишки играли в классики, а на веранде одного из домов, окруженного садовыми гномами, читал газету милый старичок. Когда Джулиан представлял себе жизнь простецов, в его фантазиях она примерно так и выглядела. Порой ему даже казалось, что она не так уж плоха.
Эмма надела Кортану. Они уже нанесли на кожу руны невидимости, поэтому она не волновалась о том, что дети заметят ее, и спокойно подтягивала ремень, сосредоточенно хмурясь. Под калифорнийским солнцем ее волосы сияли ярче золотистой рукоятки меча. Белые шрамы у нее на руках тоже слегка светились – тонкие, напоминающие кружева.
Нет. Жизнь простецов им никак не подходила.
Эмма подняла голову и улыбнулась Джулиану. Улыбка была знакомой, легкой. Казалось, что накануне – музыка до сих пор звучала у Джулса в ушах, преследуя его, как в навязчивом сне, – ничего и не произошло.
– Готов? – спросила Эмма.
Выложенная плитками тропинка, ведущая к крыльцу, растрескалась над корнями деревьев. Их огромная природная сила приподнимала бетон. «Какая тяга к жизни!» – подумал Джулиан и пожалел, что у него с собой нет красок. Он достал телефон и собрался сделать снимок, но в этот момент раздался глухой звонок – пришло сообщение.
Джулс посмотрел на экран. Писал Марк.
«Не могу найти Тая».
«Не могу найти Тая».
Нахмурившись, Джулиан набрал ответ, шагая за Эммой к двери.
«Ты смотрел у него в комнате?»
«Ты смотрел у него в комнате?»
На двери висел молоточек в виде лохматого зеленого человека с безумными глазами. Эмма подняла его и опустила. Телефон Джулиана снова звякнул.
«Ты меня за остолопа держишь? Конечно, да».
«Ты меня за остолопа держишь? Конечно, да».