– Джулс? – сказала Эмма. – Все в порядке?
– Остолоп? – пробормотал Джулс, печатая ответ.
«Что говорит Ливви?»
«Что говорит Ливви?»
– Ты только что сказал «остолоп»? – переспросила Эмма. Джулиан услышал шаги по другую сторону двери. – Джулиан,
Дверь распахнулась. На пороге появился высокий, худощавый мужчина, одетый в джинсы и кожаную куртку. Его волосы были подстрижены так коротко, что было сложно определить их цвет, а глаза скрывались за темными очками.
Увидев Эмму, он стукнул кулаком о косяк.
– Карстерс, – бросил он, и в этом слове мольба слилась со стоном.
Телефон Джулиана снова ожил.
«Ливви не знает».
«Ливви не знает».
Грач изогнул бровь.
– Какой занятой! – иронично бросил он и посмотрел на Эмму. – Другой твой парень повежливее будет.
Эмма вспыхнула.
– Это не мой парень. Это Джулс.
– Ах да. И как я не узнал глаза Блэкторнов? – вкрадчиво произнес Грач. – Ты вылитый отец, Джулиан.
Джулиану не понравилась усмешка Грача. Впрочем, ему вообще не нравилось, что Эмма с ним общалась. Простецы, увлекавшиеся магией, включая тех, кто обладал Зрением, были белым пятном в законах Конклава. О них там не говорилось ни слова, но при этом все знали, что с ними лучше не связываться. Если нужна была магия, можно было нанять приличного, одобренного Конклавом чародея.
Но Эмме не было дела до одобрения Конклава.
«Ливви обманывает. Она всегда знает, где Тай. Заставь ее признаться».