– Она не нежить. Ну, не совсем, – возразил Джулиан. Эмма нанесла ему ираци, но теперь она боялась рисовать на нем руны, так что этим она и ограничилась и просто забинтовала рану. Джулиан получил длинный порез в плечо и даже после того, как натянул футболку, сквозь ткань проступали повязки. – Она не зомби и не призрак.

Один из стаканов с водой с грохотом слетел с ночного столика на пол.

– Джессамина от этих слов не в восторге, – заметил Кит.

Кристина рассмеялась – ее тоже не ранили, но она теребила медальон на шее, глядя, как Марк ухаживает за ранами Кьерана. На Охотниках все заживает быстрее, но, судя по всему, им и синяков наставить было легче. По спине и плечам Кьерана расползся черно-синий узор, и скула тоже начинала темнеть. Марк осторожно стирал кровь салфеткой, которую намочила для него Кристина.

На шее у Марка блестела эльфийская стрела. Эмма не знала наверняка, что именно происходит между Марком и Кьераном и Кристиной – как ни странно, та не захотела ничего рассказывать, – но понимала, что Кьеран узнал правду об их с Марком отношениях. И все-таки Кьеран не забрал свою эльфийскую стрелу назад, так что это было уже что-то.

С легким уколом удивления она вдруг поняла, что надеется, что у них все будет хорошо. Ей хотелось думать, что тем самым она не предает Кристину. Но она больше не злилась на Кьерана. Может, он и совершил ошибку, но с тех пор много раз искупил ее.

– А где Джессамина была раньше? – спросил Джулиан. – Разве она не должна защищать Институт?

Еще один стакан разбился.

– Она говорит, что не может выйти из Института. И может только защищать его внутри. – Кит помедлил. – Не знаю, стоит ли повторять то, что еще она сказала. – Помедлив, он улыбнулся. – Спасибо, Джессамина.

– Что она сказала? – спросила Ливви, берясь за стило.

– Что я настоящий Эрондейл, – ответил он и нахмурился. – Что мне сказал тот металлический парень, когда я представился? Это что, на языке фэйри?

– Как ни странно, это была латынь, – сказал Джулиан. – Оскорбление. Так Марк Антоний однажды сказал Августу Цезарю – «Ты, мальчик, что всем обязан имени». Он имел в виду, что тот ничего бы не добился, если бы не был из рода Цезаря.

Кита это явно задело.

– Я Эрондейл уже, типа, недели три, – заявил он. – И не уверен, что чего-то вообще этим добился.

– Не обращай внимания на фэйри, – посоветовал Кьеран. – Они будут задевать тебя, как только могут.

– Это и к тебе относится? – с улыбкой уточнила Кристина.

– Очевидно, – заявил Кьеран и улыбнулся в ответ, пусть и едва заметно.

Их дружба, наверное, самая странная из тех, какие она видела, подумала Эмма.