Даниель, совладав со своим голосом, спокойно замечает:

— Toda poglej, izkaže se, da vampirji ne storijo ničesar, kar ljudje ne bi storili? (Но смотри, получается, вампиры не делают ничего такого, чего бы не делали люди?)

Драган горько усмехается:

— Vampirji nimajo vidikov in odtenkov. Vedno so enaki. Zlobna, grda napaka vesolja. Zaradi neki malo verjetni spleta okoliščin so prišli v ta živ svet, kamor ne spadajo. Ničesar ne ustvarjajo, ničesar ne iščejo, ne borijo se za nič. Preprosto obstajajo in prevzajo nekoga mesto na tem svetu. Morda to je mesto nekaj lepega, nekaj takega, da to bi pomagal celo mlademu ciniku, (В вампирах нет полутонов и нюансов. Они всегда одно и то же. Злая уродливая ошибка мироздания. По какому-то невероятному стечению обстоятельств они попали в этот живой мир, где им не место. Они ничего не создают, ничего не ищут, ни за что не борются. Они просто существуют и занимают чье-то место в этом мире. Возможно, место чего-то прекрасного, такого, что даже юному цинику,) — выразительно смотрит на Даниеля, — da bi pogledal na vse iz drugačne perspektive. (помогло бы взглянуть на всё с другой стороны.)

Даниель, явно впечатленный словами друга, тем не менее находит, что возразить:

— Kaj če je obratno? Če bo nadomestilo vampirjev nekaj slabšega? (А если наоборот? Если на смену вампирам придет что-то похуже?)

Драган глубокомысленно поднимает брови:

— Misliš, da po uničenju zadnjega vampirja odprla se bodo vrata pekla in vse stvari bodo padle v kaos hudobnosti in brezno krvave norosti. (То есть ты считаешь, что с уничтожением последнего вампира разверзнутся врата ада и всё сущее погрузится в хаос беззакония и омут кровавого безумия?)

Даниель смотрит в пустоту, как будто пытаясь представить себе эту картину. Драган поясняет свою мысль:

— Ali predlagaš nekaj drugega? Težko si predstavljam, kaj je še hujše, kot mrtvec, ki je podoben človeku in hodi med živimi in uničuje vse, zastruplja vse, izkrivlja vse. Si, mimogrede, odličen primer, kako vampir vpliva na vse okrog sebe. (Или предложи свой вариант. Но мне трудно представить, что ещё может быть хуже, чем человекоподобный мертвец, расхаживающий среди живых и всё разрушающий, всё отравляющий, всё извращающий. Ты, между прочим, хороший пример того, как вампир влияет на окружающий мир.)

Даниель с мальчишеским смешком переспрашивает:

— Jaz? (Я?)

— Seveda. Ko si začel govoriti tako žalostno, sem mislil, da se gre za tvoje zlomljeno srce, in ne za tvoj brezdušen prezir do bednega človeštva, (Конечно. Когда ты заговорил таким трагическим тоном, то я полагал, что речь пойдет о твоем разбитом сердце, а не о твоем бездушном презрении к людишкам.) — в глазах Драгана мелькают лукавые огоньки.