— Это всё что, ты можешь мне сказать на прощание? Бесчувственный ты чурбан! — с гневом и тоской восклицает она, припадая к его груди и горящим взглядом впиваясь в его побелевшее лицо.

Её подрагивающие губы оказываются в каких-то миллиметрах от его бесцветных холодных губ. Драган с невесомой мягкостью опускает руки на девичьи плечи. Ещё одно мучительно тягостное мгновение смотрят они друг на друга, а затем он отстраняет её.

— Нет! — неожиданно громко возражает он, — Нет! Я не могу…

Но Бэла снова придвигается.

— А вчера прекрасно мог! — зло сузив глаза, говорит она.

— Это другое…

— Конечно, другое! Девушка с портрета и Лиза, они, как две… — но закончить ей не удается.

Незаметно для Бэлы Драган успевает снять перчатки и кладет ладони ей на виски, погрузив тонкие худощавые пальцы в гущу рыжих волос. Влажные волосы Бэлы, уже застывшие на морозе, лежат на плечах и спине отдельными потемневшими прядями. Но от прикосновения Драгана волосы мгновенно высыхают и, взметнувшись, словно подхваченные порывом ветра, ложатся вдоль лица пышными медными волнами. Большие бархатисто-карие глаза Бэлы на долю секунды становятся ещё больше. Она смотрит прямо перед собой невидящим взглядом, и в её расширившихся зрачках мелькают призрачные тени.

Драган отводит руки. «Élise Defourré», (Элиза ДеФурре) — завороженно шепчет ещё не пришедшая в себя Бэла. Но вот её глаза снова глядят осмысленно, и она с хмурым видом обращается к Драгану:

— Ты так долго был вампиром, что уже не можешь по-человечески сказать девушке, что любишь её?!

Истративший последние силы Драган отвечает так глухо, что голос его, кажется, вот-вот поглотит хрустальная тишина, повисшая над заснеженным озером:

— Разве в этом есть смысл?.. Какое будущее может быть у мертвеца и принцессы.

Бэла не сдерживает удивления:

— Что?

По губам Драгана скользит едва различимая улыбка.

— Да, Арабела Юрьевна… И к тому же я ненадёжный.

— Чёрт! — Бэла досадливо морщится и уже не может справиться со слезами, — Зачем ты помнишь все эти глупости?!

Прежде, чем ответить, он на ощупь находит оброненный Бэлой кожаный мешочек и, раскрыв его, передает Бэле темно поблёскивающий камень.

— Что мне ещё остается?.. — медленно и опустошенно говорит Драган, изнемогая от смертельной усталости, — До скончания вечности… перебирать глупости… в ожидании чуда…

И замолчав, он устремляет спокойный взгляд на Бэлу, которая задумчиво рассматривает лежащий на её ладони камень. Глаза следят за переливами света на густо-красных, почти чёрных гранях, а по щекам бегут слёзы.