— Я собираюсь встретиться с Робби на пляже после захода солнца. Я могу привести его сюда, если хочешь.

— Конечно! — Хелен поспешила к холодильнику. — А что бы он хотел съесть? — Он не ест, бабушка. Каждую ночь он выпивает синтетическую кровь из бутылки.

— Ты хочешь сказать, что тебе не придется готовить для него? — Хелен с улыбкой захлопнула дверцу холодильника. — Это идеально для тебя, дитя мое. Боюсь, ты никогда не была хорошим поваром.

Оливия обняла свою бабушку.

— Большое тебе спасибо за понимание. Я знала, что должна рассказать тебе правду о Робби.

— Конечно, — Хелен погрозила ей пальцем. — Я узнаю, если ты когда-нибудь солжешь мне.

— Мы должны держать это в секрете. Я знаю, что ты любишь сплетничать… — Я не сплетничаю, — фыркнула Хелен. — И я умею хранить секрет. А теперь иди к своему молодому человеку. И скажи ему, что я ожидаю, что вы поженитесь здесь, в моей церкви.

— Да, мэм, — Оливия покинула кухню и пересекла внутренний двор. Воспоминания мелькнули в ее голове. Здесь она впервые поговорила с Робби, здесь впервые начала влюбляться в него.

Она поспешила вниз по лестнице, а затем направилась по пляжу к Петре. Солнце стояло низко над горизонтом, окрашивая небо в розовые и золотые тона, а море вспыхивало золотыми искорками.

Впереди показалась вилла Драганести. Робби оставил сообщение на ее телефоне, что он прибудет незадолго до рассвета. Она весь день ждала, когда он проснется от своего смертельного сна. Она осталась на берегу и смотрела, как солнце исчезает за горизонтом. Это был прекрасный конец дня и прекрасное начало ее новой жизни.

— А ты точно не греческая богиня? — крикнул ей Робби.

Она повернулась и улыбнулась ему. Он стоял на скале, как обычно великолепный.

— Я не возражаю, чтобы мне поклонялись.

Он спрыгнул со скалы и аккуратно приземлился рядом с ней.

— Я скучал по тебе, — он откинул назад локон, который ветерок трепал по ее щеке.

— Прошло всего два дня с тех пор, как мы виделись в последний раз, — она обняла его за шею и поцеловала. — Я рассказала бабушке правду о тебе.

Он поморщился.

— И как она это восприняла? — Насколько я могу судить, будь ты хоть пришельцем из другой галактики, это не будет иметь значения, если у нас могут быть дети.

Он усмехнулся.

— Мне нравится твоя бабушка, — он сделал шаг назад. — Помнишь, ты задала мне три вопроса? — Да.