— Да будет во веки преславен Господь, ниспославший на нас, грешных, такую великую милость! — прошептал священник, пытаясь прийти в себя после всего того, что узнал.

Услышав его слова, Светлые Ангелы радостно улыбнулись и исчезли, растворившись в воздухе. Священник вошел в город и сразу направился в церковь. Торжественный колокольный перезвон разбудил горожан, созывая их в храм, чтобы они могли услышать долгожданную радостную весть…

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Услышав звук открывающегося замка, Анна резко проснулась и рывком села на кровати, устремив взгляд на дверь. Дверца бесшумно отворилась, и в комнату вошёл колдун, тихонько прикрыв двери за собой. Анна услышала звук защёлкнувшегося замка. Полная яркая луна освещала комнату сквозь окно, роняя мягкий свет.

Остановившись у порога, Князь долго смотрел на неё задумчивым взглядом. Она ничуть не изменилась: та же фигурка, почти те же черты лица… Вот только волосы были теперь не иссиня-чёрного, а светло-золотистого цвета, да глаза говорили вовсе не о любви, а о лютой ненависти. Сознавать этот факт было больно и неприятно.

«Вот и всё — конец…» — подумала Анна, мысленно собираясь с силами, чтобы взглянуть в лицо смерти.

— Ты и в самом деле чудовище! — гневно закричала она, вскакивая с кровати и порывисто подбегая к середине комнаты. — Как ты посмел явиться сюда посреди ночи?! И вообще! Тебя не учили стучаться, прежде чем войти?!

— А тебя не учили вежливости? — парировал он. — К твоему сведению — это мой дом, а не твой, и я могу делать всё, что хочу! Ты — всего лишь моя гостья, или точнее сказать: пленница… — улыбнулся он, не обращая никакого внимания на её гневные взгляды.

С невозмутимым видом Князь подошёл к окну и с силой подёргал решётку, проверяя её на прочность. Убедившись, что решётка надёжна, и его пленнице не удастся ускользнуть от него, выпорхнув на волю через окно, он подошёл к Анне и встал перед ней, возвышаясь как скала. Он молча рассматривал её с головы до пят, и от этого цепкого пристального взгляда мурашки побежали по телу Анны, бросая её в озноб.

— Могла бы хоть спасибо сказать за то, что я сохранил твою жизнь… — заметил он, продолжая её рассматривать, и усмехнулся: — Но я давно не жду от людей благодарности.

— И не дождёшься! — фыркнула Анна. — Ты причинил столько горя и боли! Ты разрушаешь всё на своём пути — и не достоин ничего, кроме ненависти! — с вызовом бросила она ему в лицо, глядя высокомерным презрительным взглядом.

— Ты так страстно мечтаешь убить меня… — вздохнул он. — А я надеялся, что мы будем друзьями.