– Как тебе удавалось скрываться от конгресса все это время?!

Леннер, уперевшись ногами в пол, резко поднял бедра вверх, перебросил через голову Стенли и перекатился, придавил потрошителя к дрожащим доскам и обеими руками поймал его голову в захват, пытаясь ее свернуть, как пробку на бутылке.

– А ты думал, что твоя магия единственная в этом мире? – захрипел Стенли. – Конгресс все необъяснимое приписал к первому резерву. Никто не стал разбираться в особенностях сплетений нашей магии. Древняя магия, Ларк, отличается от твоего пресловутого первого резерва.

Стенли откинул стража к стене, ударив ладонью в пол и подняв в воздух вихрь ледяной стихии, который потоком сшиб Леннера с ног.

– Ты можешь перебить хоть всех потрошителей в этом храме, – осматривая свой обрубок, сквозь клацающие от боли зубы процедил бывший капитан, – но тебе не хватит и жизни, чтобы истребить весь род старорожденных. Когда-то мы правили миром, только мы! Но смешение энергий более сильных со слабыми привело к рождению непотребных магов, которые позднее и породили двадцатые, пятнадцатые, тринадцатые резервы. Все существующие резервы, Ларк, включая твой, это наша магия. Магия старорожденных, тех, кто строил этот мир десятки тысячелетий назад, когда не было делений по силе и энергии. И ты только посмотри, к чему это привело? К рождению инвалидов, больных полумагов, которые размножаются с такой скоростью, что еще немного и наша конфедерация погрязнет в истощенных резервах. В грязи! Пока не поздно, Ларк, мы должны исправить свою ошибку, возродить ту магию, какой она была при моем рождении. Истинную. Без смешений. Иначе через пару тысячелетий о магии будут писать лишь в книгах. Да здравствуют двадцатые резервы, напрочь лишенные силы! Мешки с кровью и костями, бесполезные существа. Представляешь общество без магии, Ларк? Я – нет.

Леннер сплюнул кровь. В его взгляде проскользнула безликая тень презрения и жестокости.

– Ты потерял рассудок, друг, – прошипел страж, маневрируя между острыми когтями и магией Стенли, которая пыталась пришпилить его к стене леденящей волной. – Я тебя не виню. Почти все старорожденные утратили здравый смысл за столько-то лет жизни. Но ты однозначно переплюнул их всех.

Стенли хищно оскалился, показывая острые зубы.

– Ох, Ларк. Кто из нас безумен? – потрошитель расхохотался. Так что лично у меня сомнений в его безумстве не осталось. – Ты хочешь помешать мне исправить ситуацию, которая с каждым годом набирает плачевные обороты и непременно похоронит всех магов под руинами забвения через несколько сотен лет? Ты либо идиот, либо безумец! – потрошитель свысока посмотрел на капитана, который напряженно следил за каждым движением монстра, кружащего вокруг него. – Я надеялся, что в конце концов ты примешь мою сторону, но раз ты настаиваешь… Грех проливать кровь старорожденных, тех, кто даровал миру магию, и защищать инвалидов, грозящих уничтожить будущее. Я не позволю этого сделать. Ни за что! В тебе течет моя магия, Ларк, и во всех стражах течет моя магия, и в мнимых шутах, что сидят во главе конгресса, тоже течет моя магия. Вот совпадение, да? Когда я хочу, чтобы меня никто не видел, то меня никто не видит, потому что я один из основоположников магии, и все эти ваши резервы, – Стенли облизнул окровавленные губы и мерзко ухмыльнулся, – подчиняются старорожденным, а значит и мне.