Остановившись перед дверью с табличкой «Й. Рай», основатель снял с меня путы и, достав из кармана тюремную связку ключей, открыл дверь и пропустил меня вперед. Пришлось набраться смелости, чтобы переступить порог знакомой комнаты, где на стенах висели оживленные головы гарпий, а в дальнем стеклянном шкафу, что тянулся во всю стену, на мягких бархатных подушечках расположились иллюзорные орудия пыток – личная коллекция Йонаса, столь извращенная и ужасная, что пугала всех одним своим видом.

– Шевели ногами, черт! – рявкнул основатель, когда налетел на меня, закрывая за собой дверь и блокируя комнату защитным заклинанием.

Я отпрыгнула в сторону.

– Извини, – пробормотала себе под нос, не сразу заметив, что в комнате, помимо нас, присутствует еще один человек… а когда все же заметила, из груди вырвался вздох. Если до этого момента нехорошие мысли беспрестанно лезли в голову, то теперь они мигом испарились, стоило только увидеть сапфировые глаза, беснующиеся и опасные, которые с нескрываемым подозрением следили за Йонасом, прожигали его насквозь. Будь на месте основателя кто-нибудь другой, то, пожалуй, я бы уже всерьез начала беспокоиться. Таким взглядом при желании можно и убить.

– Вас не было очень долго, мистер Рай, – плавно поднимаясь из глубокого кресла, первое, что сказал Леннер при нашем появлении. И голос его был ничуть не лучше взгляда, такой же грубый, без эмоций, с хриплым акцентом. – Заблудились в своих собственных лабиринтах?

Йонас медленно повернулся к некроманту, собираясь ответить что-то гадкое и провокационное, что-то в его стиле, но не успел, я пришла в себя раньше, чем основатель открыл рот, и под тихое, угрожающее рычание за спиной с визгом бросилась к Леннеру. Капитан засмеялся, подхватил меня и прижал к себе, сгребая в мягкое кольцо жестких рук, закрывая своим телом от мужчины, который сделался мрачнее тучи, хмыкнул и отвернулся, продолжая накладывать на комнату блокирующее заклинание защиты, чтобы никто нам не помешал.

– Я знала, что ты придешь! – с трудом справляясь со своими вновь обретенными импульсами, прошептала я в горячие губы, которые тут же накрыли мои, успокаивая и напоминая, что с ним мне нечего опасаться. Когда сегодня утром нас разъединили, отправив меня в стеклянный изолятор на заседании суда, я так испугалась, что никогда больше не смогу его поцеловать. Этот страх… просто ужасный, выжигающий все чувства, наконец-то начал отступать. Я не удержалась и дотронулась ладонями до мужского лица, провела пальцами по щетине, по губам… мой. Пришел в этот ад ради меня.