– Ого, – основатель, предусмотрительно не отнимая ладони, чтобы я чего доброго еще не заорала на всю Обитель, осмотрел мое лицо, задерживая ядовитый взгляд на моих нервно бегающих глазах, – капитан, конечно, говорил про твой резерв, но я до последнего не верил, что ты смогла его изменить. Такое случается крайне редко, я удивлен и озадачен, Рейтли. Мне уже стоит начинать тебя бояться? – Йонас широко ухмыльнулся от абсурдности своих слов. Кто-кто… но основатель Обители никого не боялся. В работе стражей страх недопустимая роскошь, а уж в работе основателя тем более. – Или я смею надеяться на помилование?

Я замычала, рассчитывая убрать его руку, которая беспощадно вдавливала мою голову в матрас. Мужчина нахмурился. Холодные глаза превратились в две смертоносные ледышки. Я мычать тут же перестала, да и вообще решила не дергаться, чтобы лишний раз не провоцировать и без того неустойчивого основателя. Кто знает, что могло прийти в его больную голову за те месяцы, пока я отсутствовала?

– С первым резервом, практической магией и парочкой идеально заученных заклинаний, – Йонас провел пальцами свободной руки по моим волосам, то ли убирая их с лица, то ли просто вспоминая, какие они на ощупь, – ты в состоянии продержаться девять лет в Обители, даже с теми условиями заключения, что предписал для тебя конгресс. За несколько месяцев можно подтянуть практику и изучить азы боевой магии.

Он сейчас намекает, что о свободе я могу забыть на ближайшие девять лет?

– Я очень хочу, Рейтли, чтобы ты осталась в Обители, – пояснил Йонас, увидев невзрачную тень непонимания на моем лице. – Вы с капитаном собираетесь нарушить целый свод законов, пойдя против решения верховного суда. Со мной тебе будет гораздо безопаснее.

Если бы мужская ладонь безжалостно не зажимала мой рот, то, наверное, я бы уже заливисто расхохоталась от души, искренне. Безопаснее?! Безопаснее – где? В Обители с Йонасом, чем на свободе с Ларком? Он что, издевается?! Я снова покосилась на основателя, проверяя, но нет… Йонас не издевался, Йонас говорил серьезно. И выглядел он при этом ну-у очень жутковато. Многие дежурные стражи не находили общий язык с основателем Обители. На плановых медосмотрах я частенько видела, как молодые санитарки, заметив приближающегося Йонаса, разбегались по медотсекам, блокируя двери. Безжизненный взгляд может напугать любого, как и скрытая агрессия в движениях, тюремные татуировки и неискренняя улыбка, за которой скрывается зверь. И этот зверь не знает слова – «нет». Основателю никто не отказывал. Никогда. Жизнь важнее. Йонас с легкостью наказывал и убивал заключенных, иногда служебных рабочих, которые ему перечили, иногда избивал стражей и очень часто спорил с другими основателями. Ни один маг в здравом уме не ищет встречи с мистером Раем Йонасом по понятным на то причинам. О какой безопасности идет речь?