Я сразу же спустился в подземелья. Тело тюремщика всё ещё лежало там в луже собственной крови. У него было перерезано горло и распахнуты глаза. На лице выражение ужаса от осознания неминуемой смерти. В нескольких шагах от него был труп одного из стражников. Его ударили головой об стену — один раз, но достаточно сильно, чтобы убить. Его лицо спокойно, крови намного меньше, но зрелище оттого не менее жуткое. Его тело ещё даже не остыло.

Конечно, помимо двух мертвецов и двух убитых горем семей Кенан оставил за собой неопровержимое доказательство, что кто-то в замке ему помогал, за деньги или ещё по какой причине: сначала с письмами, а теперь с побегом.

В моём доме завёлся предатель.

Конечно, это не мог быть Жак, который спустился в подземелья вместе со мной, потому что его вырвало при виде крови. После этого он ушёл к своей обожаемой супруге, которая была в ужасе от подобных новостей. Это не могли быть слуги, потому что мало кто из них остаётся в замке на ночь, кроме необходимого минимума. Оставшихся допросили, их комнаты обыскали. Вряд ли это сделали стражники, потому что они либо стояли на своих постах, либо провели ночь у себя дома. Никто не видел ничего подозрительного, а Кенан просто сквозь землю провалился.

Но я уверен, что магия здесь ни при чём. Двух моих людей убили самым обычным путём, таким же как их похоронят и смоют кровь с пола. И таким же обычным путём я отомщу за них при первой же возможности.

Но зерно сомнения уже посеяно: я ищу предателей и врагов на каждом углу и пока что не могу доверить ни единой душе. У меня пропал аппетит, потому что я не знаю, что может оказаться у меня в тарелке или в кубке. Я заперся у себя кабинета, когда надо было отправиться на поиски Кенана вместе с остальными солдатами, но прямо сейчас я не чувствую в себе сил бороться против целого мира, да и брат не устаёт повторять мне, что место короля — в замке, откуда он правит страной.

Я не могу сосредоточиться на государственных делах, пока этот человек на свободе. Пока Линн едет сюда, и ему об этом хорошо известно.

В очередной раз я встаю со стула и смотрю на город из окна. Он где-то там, я уверен, смеётся надо мной.

Надо было убить эту гниду, когда была такая возможность.

ЛИНН

В первую очередь я замечаю, как у меня болит голова. И руки. И ноги. Всё тело ноет от боли.

Во вторую — то, что здешний холод сковывает все мои мышцы, тем самым только усугубляя положение.

В третью — воспоминания. Дорога в Сильфос. Трое мужчин на пути. Взбрыкнувшая лошадь. Голос сзади. Руки, сжавшие меня.