Она пошла сквозь шумную толпу, заставив меня поспешить за ней.

— О, ладно тебе, — сказал я. — Ты можешь лучше.

— Что лучше?

— Задушить меня? Это скучная угроза в человеческом стиле.

Она повернулась ко мне так резко, что измученная мама с младенцем в одной руке и большой корзинкой попкорна в другой едва успела обойти ее.

— Тогда, может, я отрежу тебе пальцы, создам из них артефакт, подавляющий твои дурацкие искажения, и заставлю тебя носить свои же отрезанные пальцы как тиару?

Я усмехнулся.

— Намного лучше! Я переживал, что напугал тебя Веселуном.

Она пошла к зоне игр, где к гулу добавлялись громкий свист и звон колокольчиков.

— Я не напугана. Хотя твои искажения становятся лучше.

Оставив комплимент без ответа, я нацелился на проблему важнее.

— Полагаю, плохой опыт с клоунами у тебя из прошлого. Что это было? Вечеринка в честь дня рождения пошла не так?

— Нет.

— Кто-то заставил тебя смотреть оригинальное «Оно» в детстве?

— Нет, — она остановилась, кивнула на палатку между закрытым прилавком с крендельками и другой метательной игрой. — Вот он.

Палатка была узкой и глубокой со стеной разноцветных воздушных шариков в дальнем конце. Мужчина тут — шар жира с бакенбардами и в плохо сидящем жилете — вручил три дротика жертве, подростку, который пытался впечатлить девушку, с которой был на свидании. Не удивительно, парень не попал ни разу, не смог лопнуть шарик.

Да, мы искали Бакенбарды.

Линна приблизилась, пока вокруг нас проходили люди.

— Видел, как двигались дротики.

— Я отвлекся на ужасные бакенбарды. Он выглядит как Петер Стормаре, косящий под Росомаху.