— Д-да…

Глаза напротив сверкнули магией. Вэн склонился к моему уху, шепнул:

— Клянусь тебе в вечной верности, мелиссе. Клянусь жить тобой, дышать тобой, любить только тебя. Боги свидетели.

В воздухе ярко полыхнуло, закрепляя чувственные клятвы. Нас окутало слепящее белоснежное сияние.

Агарвэн отклонился, подался вперёд и забрал мою невинность одним резким толчком.

Я охнула. Пронзающая низ живота боль выплеснулась слезами.

Мужчина замер, позволяя мне привыкнуть к новым ощущениям.

И пока я свыкалась с мыслью, что теперь принадлежу ему одному, не теряя времени, целовал мое лицо. Вбирал губами каждую соленую капельку, катившуюся по щекам, векам, подбородку. Шептал на эльфийском слова искренних признаний. Стискивал в крепких объятиях. И… почувствовав, что напряжение уходит из моего тела, начал движение.

Сначала медленно, размеренно. Потом чуть быстрее, резче, раскованней.

Я изогнулась. Запрокинула голову и сдалась его пылкой, волнующей страсти. Прижала ладони к крепким тренированным бедрам. Притянула мужчину ближе и на каждый толчок, каждое скольжение откликалась чувственным, непроизвольным постаныванием.

Он был невероятным. Сильным. Наполнял меня огнём, от какого я пылала, теряя ощущение реальности. Передо мной был только ОН. Его мерные, уверенные движения; пронзительные синие глаза; рваное, хриплое дыханье.

По эльфийской коже проступили огненные узоры, источая нестерпимый жар. Моя магия откликнулась пламенными узорными змейками, ресницы окутались влагой. На наших ладонях вспыхнули знаки принадлежности.

Боль постепенно таяла. Сменялась неизведанными, удивительно яркими ощущениями наполненности. Целостности внутри. И вскоре окунула в вихрь сладостного удовольствия разрывающего тело красочным фейерверком.

В душе же в эти мгновенья рождалось удивительное, ни с чем несравнимое тепло. То сплетались его и мои магические потоки. Светлые и темные стороны наших душ.

Король не просто брал свою мелиссе, делая своей, он связывал наши судьбы в единое целое. Скреплял меня с собой, а себя со мной, чтобы отныне разделить одну бесконечно долгую жизнь на двоих.

— Вместе навсегда, — произнёс любимый, прижимая меня покрепче и делая новый резкий толчок.

… Мир померк, рассыпаясь мириадами искр. Остались лишь наши жаркие объятия и хриплые, мучительно-сладкие стоны.

* * *