И только закрыла дверь каюты, как послышались знакомые быстрые шаги. Аютан стукнул несколько раз.

― Входи.

Он просунулся в дверь, держа большой масляный фонарь, и спросил:

― Я забыл как называется та форма паруса, что ты говорила?

― Трапеция.

― Тра-пе-ция…― медленно повторил он по слогам.― Трапеция…

― Это четырёхугольник с двумя параллельными и двумя непараллельными сторонами,― вспомнилось определение из школьного учебника.

Ают завис:

― Пара… что?

― Всё, хватит на сегодня. Будет время, объясню. А, кстати, я хотела спросить, что значат те значки на обратной стороне карты? Ну такие, с хвостиком?

― А-а-а, это! Это счёт ангов. Очень древний! Только я его плохо понимаю… Когда-то я пытался разобраться, еще когда помогал отцу и братьям, но он мне не даётся, мне проще по-нашему, хотя на Севере все только так и считают…

― А бумаги ещё много осталось? Я хотела кое-что нарисовать…

― Бери всё. Мы скоро будем в Перриколе, там докуплю.

― Спасибо, капитан, и… спокойной ночи…― он кивнул и прикрыл дверь.

А утром на горизонте показались Небесные острова. И они были синими… Синими, как небо! Поначалу подумалось, что туманная дымка придаёт им такой оттенок, но по мере приближения выяснилось, что это не так. Острова представляли собой цепочку скал различной высоты с очень редкой растительностью. Мне очень хотелось попасть на какой-нибудь остров, чтобы поближе рассмотреть горные породы, которые составляли этот сине-голубой заградительный барьер, но без разрешения ангалинов этого было делать нельзя. Небесные острова полностью принадлежали ящерам.

Ангалины появились в тот момент, когда «Медуза» оставила один из Небесных островов за кормой. Их было шестеро. Все желтоглазые, крупные как Флакс, и… вооружённые. Тёмные, чешуйчатые спины мелькнули вдоль борта, и я свесилась вниз, с жадным любопытством разглядывая соплеменников Макса. Так много ангалинов вместе, а тем более в море, я ещё не видела.

Команда засуетилась, убирая паруса, ставя судно на якорь и спуская шлюпку. Ают спустился по верёвочной лестнице, взял вёсла и направился к маленькой скале, всего лишь на полметра торчащей из-под воды. Там должны были состояться переговоры.

Ящеры, по традиции, хранили молчание, однако, один из них общался с капитаном посредством каких-то знаков. Ают говорил, а ангалин то кивал, то вертел головой в стороны, то показывал какие-то фигуры из трёх хвостовых пальцев.

Я стояла у борта, наблюдая эту картину, и хихикала: «Фигуры из трёх пальцев… Ха! В моём понятии такая фигура всего одна и её значение совсем не способствует успешным переговорам. А тут целый язык, почти как у глухих! Однако Ают всё понимает…».