Однажды ближе к вечеру, я доехала до большого постоялого двора. Хозяин с хозяйкой очень обрадовались моему визиту, так как многие караваны и обозы, что двигались с востока на запад, до них не доехали и повернули в Туманную долину, чтобы оттуда перебраться через залив и ехать дальше. Другие же, которые как и я ехали с запада на восток, от уничтоженного перевала поворачивали обратно на Перрикол, а оттуда морем или на север по Дикой тропе, огибая территории горных волков, и далее на юго-восток по Кифовому пути. Такая вот получалась география… В результате многие постоялые дворы остались без хорошей доли дохода.

Мне выделили лучшую комнату, пообещали горячую ванну и вкусный ужин. С оплатой я не поскупилась, за что мне было высказано огромное количество благодарственных слов. Хозяин определил мою живность на конюшню и пообещал отличный уход. Кормить Бумера было ещё рано и, выпустив щенка носиться по комнате, я плюхнулась в горячую ванну. Счастью не было предела!

Отмокала я долго. Потом стирала грязные вещи, а перед ужином потопала доить козу. Когда же вернулась с полным котелком в просторную переднюю комнату, которая служила столовой при большом наплыве путников, то увидела нового гостя. Он стоял у стойки, спиной ко мне и беседовал с хозяином. Высокий, стройный мужчина в коротком плаще; тёмно-русые волосы стянуты в низкий хвост, на ногах высокие сапоги, а рядом на полу дорожный мешок.

Завидев меня, хозяин улыбнулся и кивнул. Мужчина обернулся… В эту секунду я почувствовала, как пол уходит из-под ног и я, наверно, грохнусь в обморок. На меня смотрел Дайк! Дрожащей рукой я поставила молоко на стол и, сделав шаг навстречу, запинаясь, выдавила:

― Дайк… Это я… Кари…

Я смотрела на своего дорогого «няня» так пристально и жадно, что ни одна его эмоция не смогла укрыться. Сначала он вздрогнул, когда услышал своё имя, потом крайняя степень недоверия, удивления и радости отразилась на его лице, а потом… глаза его закатились, и он начал оседать на пол.

― Дайк! Дайк!― я кинулась к своему другу.

Подоспевший хозяин помог усадить его на широкую скамью и удивлённо спросил:

― Вы знакомы?!

― Сто лет не виделись!― я вытирала ручьи слёз и тормошила расслабленное тело, покрывая его лицо поцелуями.― Дайк, Дайк… Дорогой… Очнись!

Прибежала жена хозяина с кружкой воды. Хлебнув из глиняной посудинки, я устроила парню холодный душ:

― Дайк!

Он выдохнул и открыл глаза:

― Ка-а-а-ри… Ка-а-ари… Это ты?!

― Всё хорошо, Дайк, это я! Всё хорошо!

Через минуту он окончательно пришёл в себя:

― Карина! Кари! Ты жива?! Ты не снишься?!