– Вставай. Ну? Что случилось, Ира? – непонимающе спросил Маркус, невольно вмешавшись в ее мысли.

Он стал поднимать её за плечо, Ира нехотя встала, пошатнулась и упала ему на грудь.

– Марк, прости меня за это. Я не знала.

Он кивнул, точно одного извинения было достаточно. Женщина обхватила его за шею и поцеловала в губы.

Маркус взял её за плечи и отстранил от себя.

– Что ты делаешь? – тяжело спросил он.

– Я хочу быть с тобой. Не хочу никуда идти, – пробормотала она.

Его руки обнимали её за талию. Он давно хотел это сделать.

– Зачем я тебе? – спросил Маркус очень тихо.

Она не ответила, снова потянулась к нему. На этот раз он ответил на поцелуй. У женщины закружилась голова. Поразительно, но спустя много лет она воспринимала его так же, как в первый день их знакомства.

– Ира? – раздался сзади голос Егора.

– Иди, – Маркус отстранил её от себя. Ира сначала прижалась к его груди, потом заставила себя выпрямиться. Удивлённо посмотрела на него. Его слепые глаза упрямо смотрели в сторону. Дождь намочил его полуседые волосы и рубашку. Развернувшись, она пошла прочь. Егор приобнял женщину за плечи, последний раз неодобрительно оглянулся и отвёл её к машине.

А Маркус ещё долго стоял на том же месте и опирался сжатым кулаком о столешницу. Пока домработница не подошла к нему со спины и остановилась на почтительном расстоянии.

– От меня что-нибудь нужно, сэр?

Клэр всегда спрашивала это, прежде чем уйти спать к себе. До утра её было сложно добудиться и дозваться. Ночью с ним дежурил только охранник.

– Да. Позвони Карлосу. Хочу с ним поговорить.

Обратная дорога прошла в молчании. Ира сидела на переднем пассажирском сидении, отвернувшись к боковому окну и рассматривая капли начинающегося дождя, которые били в стекло снаружи. Она чувствовала, что Егор периодически посматривает на неё и не слишком доволен тем, что видел, но поняла, что ей плевать.

Ещё она поняла, что хотела бы сделать совершенно другой выбор.

Когда они подъехали к дому, им навстречу выбежала светловолосая девушка. Ключи у неё, конечно, были, но она была возмущена, что до матери и даже Егора невозможно было дозвониться.