— Как тебе и полагается, самонадеянный напыщенный индюк, — рявкнула она.
— Белла рассказывала мне о Битве Катастрофы, — сказала я, перебивая их идиотскую ссору. — Она говорила, что одному из отрядов демонов поручили разрушить вражеский лагерь с припасами в горах.
— Да. И боги устроили им засаду на тропе, — Грейс обвиняюще показала пальцем на Фариса. — Вот тебе и действия украдкой, и нападение из теней. Только три демонических солдата пережили засаду.
Три демонических солдата плюс Тея, мать Беллы. Я гадала, знала ли Грейс, что сын Авы, Халон, спас жизнь Теи.
— Твоя версия случившегося чрезвычайно подозрительна, Грейс, — сказал Фарис. — Ты полагаешься на рассказ трёх выживших демонов о том дне, и мы все знаем, что демоны — лжецы. Ни один из моих солдат не выжил. Больше сотни богов убиты! Так что мы никогда не узнаем, что случилось там на самом деле.
— В сражении в долине погибло намного больше солдат, — сказала я. — С обеих сторон.
— Да, — подтвердил Фарис.
— Это характерно для сражений между богами и демонами?
— Нет, обычно потери не так высоки, — ответила Грейс. — Мы бессмертны, но не очень-то хорошо восстанавливаем свою численность.
Это из-за кошмарной фертильности могущественных божеств, которая была ещё хуже, чем фертильность ангелов.
— Обычно демоны и боги просто красуются и обмениваются оскорблениями, иногда швыряются показушной магией, — сказала мне Грейс. — Но они сразу же трусят, как только дело приобретает серьёзный оборот.
Фарис выпятил грудь как помпезный павлин, которым он и являлся.
— Я не соглашусь с намёком, будто я когда-то трушу.
— Принято к сведению, — холодно сказала Грейс. — Но ты не можешь не согласиться с фактами, Фарис.
Он нахмурился.
— Почему Битва Катастрофы отличилась? — спросила я. — Почему потери были так высоки?
— Меня там не было, но насколько я понимаю, обстановка накалилась очень быстро, — сказала Грейс. — Обе стороны потеряли так много солдат ещё до того, как кто-либо подумал струсить.
— Первые погибшие солдаты — это те, что в горах? — спросила я.
— В основном да, — ответила она. — Благодаря Халону.
То есть, Грейс