Казалось, что Беру выдохнула, и этот поток пронесся по полю битвы. Возможно, он разошелся на мили вокруг, повалив деревья и сотрясая землю, но Беру видела только происходящее перед ней, когда все солдаты Палласа замерли на месте.

Тишина эхом разнеслась по склепу.

Беру взглянула на друзей: ранены, но живы. Живы. Все смотрели на нее с шоком и страхом на лицах.

Взгляд девушки нашел Палласа, и внезапно она перестала понимать, она или бог направились к нему через каменную платформу.

Краем глаза она увидела движение. Лазарос наконец спрыгнул со своего насеста и бросился к Палласу, к которому направлялась и Беру.

Это не имело значения.

– Меч, – выдохнул Паллас, отходя к одному из монолитов, – воспользуйся мечом, чтобы остановить ее.

Меч из Божьего огня может помешать богу, но выжечь ее силу как Дар – нет. Однако он мог временно лишить Беру силы бога, как и ошейник из Божьего огня.

Ярость Беру привела ее к Палласу. Она сжала кулак, и он упал на колени, задыхаясь, пока Беру выдавливала воздух из его легких.

Его полные страха голубые глаза встретились с ее. Белки теперь покрылись красной сеткой, и он хватал ртом воздух.

Беру видела, какой он беспомощный в ее власти. Только ее человеческое сердце позволяло ему так долго управлять ею. Ее любовь к сестре, страх использовать настоящую силу. Она подумала, как легко погасить его жизнь.

«Нет».

Эта мысль поднялась на поверхность ее разума, как яркое солнце, пробивающееся сквозь тучи.

Она не могла убить Палласа. Его смерть освободит волю бога. И более того, Беру не могла убить его, потому что знала, кто она, и вся боль и ярость в сердце не могли превратить ее в убийцу.

Она отпустила его, и Паллас сложился пополам, тяжело дыша.

Беру стояла, замерев, пораженная тем, что чуть не сделала с ним. Неужели бог взял над ней контроль? Или это сделала она?

Девушка больше не понимала. И разница казалась неважной.

Но добрая ее часть, та часть, что ушла от Эфиры в Медее, которая отправила ее в Бехезду в попытке спасти Гектора, которая полюбила всех, кто присоединился к ней на этом пути, оказалась сильнее любого ядовитого чувства, скрывавшегося в сердце.

Она была сильнее.

Девушка опустила взгляд на Палласа. Бог боролся с печатью и железной волей Беру.