— Ты можешь попросить Рафаэля, чтобы он вылечил твои раны, когда вернёшься в дом Стражей, — сказала я.

Он пожал плечами, взял мою руку и положил себе на грудь. Точно так же, как это сделал Джури прошлой ночью, и я напряглась. Малачи отпустил меня, нахмурившись.

— Что он с тобой сделал, Лила? — спросил он тихим и убийственным голосом.

— Самое худшее, что он мог сделать. Он притворялся тобой.

Хуже того, я тоже притворялась.

Он посмотрел на свои руки.

— И теперь ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе.

Я покачала головой.

— Я… просто у меня чувство будто…

Я не знала, как это сказать. У меня было такое чувство, будто я ему изменила. Но будет нечестно держать его в неведении.

— Я позволила ему прикоснуться ко мне, — объяснила я. — Я знала, что это не по-настоящему, но позволила ему прикоснуться ко мне.

Его глаза были такими тёмными. Бездонными. Я не могла прочесть их, когда он спросил:

— Почему?

— Потому что я скучала по тебе. И я так устала. Мне просто хотелось немного успокоиться, — я проглотила воспоминание об этом, о поражении. — Я так сильно этого хотела, — сказала я сдавленным голосом.

— Это помогло?

— Нет, — сказала я, поморщившись. — Это было обескураживающе и ужасно.

— А если я прикоснусь к тебе сейчас?

Он замер, ожидая моего ответа

— Это всё ещё может сбить с толку.