Она подвернула ногу, упала, звучно ойкнув, а когда запрокинула голову, увидела вокруг себя фигуры, закутанные в красные одеяния с масками из мёртвых животных на лицах. Кирнан застонала на тонкой дикой ноте, почти теряя рассудок, когда её схватили за руки и за ноги, подняли над собой, и, не обращая внимания на дикие крики, потащили обратно на освещённую красным поляну.
Там её уже ожидал жертвенный стол с колышками, к которым привязали извивающееся тело. От количества морвиусов рябило в глазах, но вот из-за почтительно расступившихся фигур вперёд вышел высокий мужчина в чёрном. Его маска как из масла сделанная, с длинным загнутым книзу клювом и треугольничатыми прорезями для глаз, которые с пылкой яростью взирали на пытающуюся освободиться девицу.
— Пожалуйста, нет! — запричитала она, с мольбой глядя на предавшего друга, когда он подошёл к ней и положил руку на горячий лоб. — Я же всё сделала, как вы просили! За что?! Я никому ничего не скажу, прошу вас! Нет!
— Тише, милая, — бархатный голос обволакивал и погружал девушку в транс. — Не сопротивляйся, всё идёт так, как и было спланировано. Это твой путь, твоя судьба. И разве не прекрасна она? Тебя будут помнить, как отворившую первую дверь. Мы все любим тебя. Твоя жертва — не будет напрасной. Мы благодарны тебе за всё! — с нежной теплотой говорил он, и она улыбнулась, погружаясь в сладкую негу. Он коснулся её между ног и Кирнан сладко застонала, слегка изогнувшись навстречу.
— Умничка, ты такая молодец, — нахваливал он, другой рукой поднося к её носу пахучую жидкость, пока девушка плыла по волнам наслаждения, раскрываясь перед своими воспоминаниями. Она не видела, как к предводителю морвиусов подошла молчаливая Флекса и протянула заострённый чёрный кинжал с непроницаемым стеклянным лезвием, в котором клубилась тьма.
Кирнан только слегка застонала, когда почувствовала, как вспарывается одежда под острым ножом. И не открыла глаз, когда ото всюду послышались певчие голоса:
— Морвиус-нориус-ариус! — шёпот перешёл в полушёпот, а потом в негромкий речитатив, а после и в лёгкие возгласы, и наконец в громкое пение. Её глаза раскрылись только когда нож вошёл в грудь по рукоятку и из её рта вылетели крупные капли крови.
Она непонимающе уставилась на знакомое лицо под маской, но не смогла и имени его произнести — тьма накинулась на сознание девицы, и она выскользнула из тела, покидая мир живых. Ей не суждено узнать, что именно собирались сделать с её сердцем морвиусы.
Часы отбивали полночь. И повернулся ключ в клетке. И вздрогнули ресницы спящего. И шёпот разошёлся над волнами: «