Элена дернулась от моего вопроса, обернулась. На ее лице отразилась секундная растерянность:

— Я не знаю. Мы разделились. Не уверена, что сюда вообще заглядывали. Никому и в голову не пришло, что Мирон мог оказаться именно здесь.

— Это сделала Агнесс? Мирон, это она сделала с тобой? — попыталась я достучаться до еле живого парня.

Мне нужно было знать наверняка. Он не просто так назвал ее имя, или… просто? В бреду. В горячке. На пороге смерти позвал ту, которую любил.

Мирон попытался пошевелиться, за что тут же получил от Элен нагоняй.

— Не дергайся! Мне нужно закончить сращивать каналы.

Он слабо кивнул. Но рана на боку уже закрылась. О ней напоминала только пропитавшаяся кровью рубашка. Мирон был спасен.

Я присела рядом на корточки и все же вновь попыталась до него достучаться. От его ответа зависела безопасность всех тех, кто сейчас ищет Мирона по прилегающим территориям. Если враг среди них… Ох, даже думать не хочу!

— Мирон, пожалуйста, — позвала я его. — Я должна знать. Кто это с тобой сделал?

Рыжий кашлянул, прикрыл глаза и сбивчиво заговорил. Его голос звучал слабо, мне пришлось затаить дыхание, чтобы не пропустить ни звука.

— Я проснулся среди ночи, — прохрипел он, вновь закрывая глаза. — Пошел за водой… Заглянул к Агнесс, но ее в комнате не оказалось.

Элена бросила на меня злобный взгляд, мол, мешаешь! Но ничего не сказала. И не стала прерывать рассказ Мирона.

— Она с самого детства бродит во сне, что-то бормочет, — тем временем продолжал откровенничать Мирон. — Как тогда, когда я нашел её на улице. Мой отец водил её к целителю, но тот сказал, что это травма — последствие того, что девочка видела убийство своих родителей.

Парень закашлялся. Несколько мгновений помолчал, собираясь с силами, и продолжил:

— Папа собирался подзаработать денег, чтобы ей помогли, но Агнесс забрали в приют. Наверное, там ее вылечили. Потому что тут она вела себя как здоровая. Я даже забыл о том… Пока однажды чисто случайно не увидел её ночью из окна, бредущей прочь из крепости. Решил, что из-за смерти Феликса случился рецидив. Я поймал её, успокоил, осторожно отвел обратно. С тех пор присматривал за ней, старался заглядывать по ночам, проверять.

Последние несколько предложений он выдал на одном выдохе. И вновь расслабился, договорив.

— Ты должен был сообщить об этом! — грубо заявила Элена, вливая ему в рот какое-то снадобье.

— Чтобы её вышибли из отряда? За лунатизм? — мужчина поморщился и вновь попытался встать. — Это и было-то всего пару-тройку раз!

— Самонадеянный кретин! — Элена так яростно сверкнула глазами, что даже мне стало не по себе. — Куда она ночью брела? В какую сторону?