Откинув одеяло, спрыгнула с кровати и бросилась к рыжей тушке, остановившейся на полпути между входом и кроватью. Спросонья даже не вспомнила про зубки.

– Эй, эй, притормози… Дея, – ошалел и отступил от меня шош. Оглянулся на закрытую дверь, пробежался глазами по комнате, приподнялся, осматривая столик, заглянул под кровать… – Ягоды где? – требовательно спросил, видимо не обнаружив искомого.

– Нет никаких ягод.

– Все за раз съела? – возмутился Таш. – Как же мы без них общаться будем?

– Ничего я не ела. То есть ела, но очень давно. Мы же вроде бы еще в прошлый раз это выяснили. А мриссу Ньевор не оставил, сказал, что у него ее нет, – я развела руками. Впрочем, вспомнив обстоятельства нашего знакомства, но больше то, чем оно завершилось, быстро спрятала их за спину и села обратно на кровать.

– Не оставил? – не поверил шош. – Плохо. Ладно, хоть ты меня по-прежнему слышишь. Хотя это и удивительно, я думал, ты уже глухая будешь. М-да…

В комнате повисла тишина. Я растерялась и молчала, не зная, что говорить. Мой мохнатый собеседник, видимо, о чем-то задумался. Однако первым все же пришел в себя именно он. Деловито меня осмотрел и спохватился:

– Так! А чего это ты босыми ногами стоишь на полу? А ну-ка марш одеваться. Не хватало еще, чтобы переохладилась и заболела. Что я тогда хозяину скажу?

И столько в его «голосе» было праведного негодования, что я невольно захихикала и под новую порцию ворчания побежала в ванную. Таш несомненно принял на себя не только функции компаньона, но и роль главного, ответственного лица.

Понимание этой самой ответственности у него было своеобразным. С одной стороны, гипертрофированным – он придирчиво осмотрел платье до колен с ярким цветочным рисунком и заставил прихватить к нему легкую накидку-пелеринку, за каждым моим шагом следил, когда шла по дорожке в столовую, и ворчал, что на каблуках меня больше из дома не выпустит, бдительно провожал глазами каждый кусочек, что я отправляла в рот, негодуя, что я выбираю самые маленькие. А вот с другой… С другой, шош без малейшего писка и возмущения спрыгнул с приставленного к столу сиденья и ушел к другому столику, едва услышал:

– Таш, мне нужно поговорить с Деей.

Я растерялась. Даже не сразу поняла, что, скорее всего, причина в должности, которую занимает тот, кто это сказал. Все же дагон, а не какой-нибудь официант. Несомненно, субординация тут на высоте, а иерархии подчиняются не только рарки, но и шоши.

– Так уж вышло, что некоторое время ты будешь под моим присмотром. Не скажу, что меня это радует, но, раз уж ты вошла в круг моей ответственности, свои обязательства я выполню.