Я верила Рауду. И все равно в груди похолодело, когда из Врат выплыл прозрачный силуэт, очерченный широкой разреженной каймой, словно взвесью сажи.

Тот-Кого-Не-Ждут завис над центром Лабиринта и повел безглазой головой так, будто оглядывал зал. Стало заметно, что волнуюсь не я одна. Многие ежились, жались к своим спутникам, невольно пятились.

— Последней накануне рассвета приходит Тьма, — прошелестел бесплотный голос. — Тьма — это не зло. Если не поить ее кровью…

Темный протянул руку — через весь зал! — в тот угол, где сидела под стражей Гинаш Хьяри, и вырвал красно-черный сгусток из ее груди. Старуха каркнула, как ворона, и обмякла.

В первый миг показалось, что она умерла, а сгусток — это ее сердце.

Может, в каком-то смысле так оно и было. "Сердце" злобно клубилось и било щупальцами. Темный сомкнул пальцы, сгусток лопнул и исчез. Старуха содрогнулась всем телом, и я поняла, что Тот-Кого-Не-Ждут лишил ее магии.

— Тьма — это Тайна, — продолжал он. — Пусть тайна сомкнет ваши уста — и да останется скрытым то, что свершилось здесь.

По залу прошла легчайшая волна мрака. У меня защекотало в носу, и я чихнула.

Больше ничего не случилось. Но сердце заколотилось сильнее — в предчувствии…

— Тьма — это жизнь. Тьма — это смерть. Тьма — это перерождение.

В груди стучало все быстрее, все громче.

Тот-Кого-Не-Ждут будто услышал и повернул окруженную дымным ореолом голову в мою сторону.

— Тьма — это надежда.

Надежда!

Жизнь… Смерть… Перерождение…

Там, где все видели Темного бога, отца всех темных богов, я видела Дыхание Небыли.

А если я вижу Дыхание Небыли, я готова к обороту!

Было ли мне страшно? Еще как! До дрожи в лапах, до шума в ушах, до спазмов в животе.

Но я не прощу себе, если не попытаюсь…

— Белка, стой! Куда?