– Во что ты там верил? – фыркнула я, прикидывая, как позвать Джерхана, который, как обычно, встал ни свет ни заря и уже наверняка работал. А именно – совещался с десятком лучших шаррвальских воинов, что стали его приближенными и вошли в «Черную восьмерку» – новый совет Айясары, названный по числу ног паука.

– В то, что узнаешь меня, конечно же, – бросил он, аккуратно коснувшись лапкой моей руки, но и не думая запрыгивать на меня, как раньше. – Ты увидела меня в толпе. Меня одного! Это дорогого стоит, Эвиса. Готов спорить, это потому, что ты теперь почти паук!

– Что-о-о? – ахнула я.

Истеачлаваинкт снова запружинил на лапах, по комнате распространился его щелкающий смех.

– Что-что? – фыркнул он. – Брюшко у тебя уже есть, так чем же ты не паук? А то, что лап меньше у тебя, так вон у Ансунтачира тоже всего четыре! – Он указал лапой на одного из десятков пауков, что демонстративно подпрыгнул всего на двух парах ног. – Ну лишился он нескольких, пока от солаанова детеныша убегал, что сделаешь? Так что не переживай, ты нам теперь как сестра! А я вообще говорил всегда, что брюшко для паука важнее гораздо, чем лапы! А у тебя не брюшко, а загляденье! Всем на зависть, шу-шу!

Он кивнул пушистой головой на мой огромный живот, и остальные пауки одобрительно зашуршали. Как ни странно, у меня не было ни одного аргумента, чтобы поспорить.

«Ну и чем я, в самом деле, не паук?..» – улыбнулась в ответ.

А потом стало не до болтовни, потому что процесс деторождения пошел полным ходом. В этот момент в комнате как-то сами собой появились и слуги, и придворные, а потом и Джерхан с широко раскрытыми зелеными глазами. Он был так напуган, что это веселило меня все те два часа, в течение которых продолжались мои стремительные роды.

Потом Джер меня долго целовал, пока я пыталась прийти в себя, смело брал наших детей на руки, хотя у меня пальцы дрожали от страха, а остальные присутствующие неожиданно начали звать малышей «царевич и царевна». Наверно, после этого я окончательно и убедилась в том, что я действительно царица и жена настоящего царя.

Но тот момент я помню плохо, потому что мне на руки как раз положили два сверточка, красиво обмотанных цветастой шаррвальской тканью – смесью паутины Хрустальных пауков, травы и цветов. Два малыша, невероятно похожих на меня и Джерхана.

– Как ты их назовешь? – спросил тогда мой царь, когда слуги оставили нас одних, а он сел ко мне на кровать.

Его глаза были спокойно-зелеными, в них больше не было того дикого колдовского огня, но я все еще чувствовала, что он не пропал, лишь скрывшись где-то глубоко внутри. С тех пор как он последний раз перевоплотился в человека, хекшаррахния больше никто не видел. Для всех Джерхан остался Великим Айшем, но его паучья сущность словно спала.