– Да правда я не заигрываю! – отступает Санаду. – У меня нет на это причин! Она же рыжая! И… и вообще… нет. Она просто студентка.

– Если бы ты со стороны видел, как улыбаешься при её появлении, первый бы осыпал такие метаморфозы шуточками о влюблённости.

– Неправда! Я не улыбаюсь. Тебе просто показалось, – настойчиво твердит Санаду под его жалостливым взглядом. – Ты ошибаешься!

– Улыбаешься. И выражение лица меняется. – Эзалон, со вздохом потирая грудь, концентрируется. – Лови образ.

Санаду вздрагивает, когда чужая ментальная сила касается его сознания, неся с собой осколки воспоминаний. И без того бледное лицо Санаду бледнеет ещё сильнее, взгляд нервно мечется по столу.

– Ты ошибаешься, – тихо повторяет Санаду и проходит к креслу для посетителей, стискивает спинку до треска дерева. – Давай займёмся делами.

– Ну да, ну да, – качает головой Эзалон, направляясь к своему месту за рабочим столом. – Ошибаюсь…

Он тяжко вздыхает при виде сломанной сильными пальцами спинки кресла, но замечаний не делает.

***

Весь день студентов допрашивают. Меня тоже. На вопрос, видела ли я на территории Академии кого-нибудь с краской, честно сдаю Шаантарэна: он ведь краской писал на стене. Рассказываю, что причины для мести у него имеются.

Подумав, отправляю Танарэсу письмо, в котором рассказываю о Сонли и её намёках, хотя это не известие от Мары и не факт её появления, докладывать о которых я должна.

И даже успеваю неплохо продвинуться в подготовке к встрече с наставником некромантов, прежде чем меня побеждает сон.

Глава 49

Глава 49

Ночью настройки погодного купола над Академией снова меняют, и всё заливает дождь. Он неистово бьётся в окна, вгрызается в черепичные крыши, лупит стены, гнёт могучие деревья аллей, молотит каменные дорожки и газоны, вымывая остатки розовой краски.