– Да. Мы не просим давать ответ сразу, можешь подумать, но тебе ведь это ничего не будет стоить. Просто попроси Санаду разобраться со смертью Нэла.

– Санаду меня послушает в таком деле? – я скептически изгибаю бровь. – С чего бы это?

– Ну… – тянет Бэксил.

– Это же очевидно, – моргает Дилала.

– Очевидно что? – удивляюсь я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ваши отношения, – немного сипловато выдаёт Бэксил и многозначительно округляет глаза.

– Любовные, – поясняет Лея.

– Какие? – переспрашиваю я и, не удержавшись, содрогаюсь от смеха.

Марк Аврелий перепрыгивает на спинку софы, а я смеюсь.

– Любовные отношения у меня и Санаду? – даже за живот хватаюсь. – С чего вы взяли?

Девушки тревожно переглядываются.

– С его особенного к тебе отношения взяли, – поясняет Бэксил.

– Это же очевидно, – повторяет Дилала. – По особенному и трепетному отношению к тебе. Перед нами можешь не притворяться.

– Да какое притворяться? – фыркаю. – Санаду же старый.

Опять девчонки переглядываются. И Бэксил возражает:

– Обычно вампиры сохраняют возраст обращения всю жизнь.

– И судя по внешнему виду, – продолжает Дилала. – Санаду в момент обращения было не больше ста лет. Я бы даже провела границу годам по восьмидесяти, а то и семидесяти. Хотя, нет, пожалуй, по восьмидесяти.

Теперь я не смеюсь – я закашливаюсь: предположенные мной тридцать на вид в местных реалиях соответствует годам так семидесяти-восьмидесяти, но может соответствовать и сотке? Мама дорогая, Санаду ещё до обращения вампиром мне в прадедушки годился!

– Так что он в самом расцвете лет, – деловито уверяет Лея.

Помахав рукой, уношусь к кухонной зоне у окна и наливаю себе воды.