– Мне не спалось, – Санаду усаживается на край постели.

Буквально в паре сантиметров от моей ноги.

Отпивает кофе из своей кружки. И вопросительно задирает бровь.

Я зеркалю его мимику:

– То есть вы решили разбудить меня только потому, что вам не спалось?

И тогда этот… редиска повторяет коронный трюк с задиранием второй брови.

– Вы же знаете, что у меня так не получится, – картинно обижаюсь я.

– Знаю. Я очень долго тренировался, – так весело признаётся Санаду, что это выглядит шуткой.

Но я-то знаю, что так круто брови сами по себе не задираются!

Мы смотрим друг другу в глаза. Именно в глаза, хотя я тут полуголая. Поближе Санаду не садится. И вообще никаких двусмысленностей не говорит и не делает.

Хмыкнув, отпиваю кофе.

Всё же девчонки себе напридумывали. А кофе Санаду делает классный, у меня хуже получается. Причём намного.

– Что делать будем? – спрашиваю я, понимая, что скучающий Санаду разбудил меня не просто так, а для заполнения его досуга.

– Начнём подготовку к снятию щита.

– Хм! – Снова отпиваю кофе, смакую на языке сладость сливок. – И в чём состоит эта подготовка?

– Надо понять, в чём причина его появления.

– У вас есть предположения?

– Судя по тому, что я от вас услышал до купания в реке, – Санаду опускает взгляд в свою кружку. – Я бы поставил на то, что вы просто боялись чужих голосов в своей голове, как признаков безумия, и отгородились от этого.

Холодные противные мурашки пробегают по спине. Я тоже утыкаюсь взглядом в кружку:

– Не помню, чтобы слышала чужие голоса.