И что делать? Мара полупрозрачная – то ли призрак, то ли иллюзия, а вот голем вполне реальный на вид. И голем – один из опаснейших противников для менталиста, особенно большой: у него нет эмоций, его действия невозможно предугадать ментально, а большой вес и соответствующая ему инерция практически лишает возможности остановить такую махину телекинезом.

И эта стремительная махина всё ближе к Маре.

– Мара! – Санаду вытягивает руку в сторону, чтобы призрак мог увидеть её со своей тропинки.

– Клео, – продолжает Санаду шёпотом. – Только не отпускай мою руку. И приготовься бежать. И… придётся сделать ещё кое-что.

Наши пальцы он переплетает крепко. Поднимает руку так, что его запястье оказывается перед моими губами, а моё запястье – перед его.

– Желай всегда знать, где я, – он решительно кусает.

Всё ближе грохочет каменный голем, я не вижу, что там с призраком Мары, но впиваюсь зубами в запястье Санаду повыше сползшего манжета. Неожиданно выросшие клыки пробивают кожу. Горячая, солёно-металлическая кровь наполняет рот, и меня до кончиков пальцев пронизывает щекотно-волнующее ощущение нереальной силы. И нереальной близости с Санаду, словно мы на миг становимся единым целым: восторженным и ожидающим неприятностей. Всего пара глотков, и Санаду дёргает мою руку так, что и она, и его запястье выскальзывают из зубов.

Его свободная рука по-прежнему вытянута в сторону.

Во мне бурлит кровь, всё кипит, мир вокруг замедляется, и я вижу, как прозрачные пальцы Мары стискивают ладонь Санаду. Его дёргает в сторону, по инерции тянет за ней, материализующейся всё отчётливее, но я держу крепко.

И слежу за Марой.

Прислушиваюсь к топоту голема.

Поэтому не сразу замечаю опускающиеся сверху ветки. Санаду, втягивающий Мару за дерево, их вовсе не видит. Я, отталкиваясь от дерева, силясь убежать, вскрикиваю, а ветки ухватывают Санаду за предплечья и рывком утаскивают наверх. Ещё и чем-то белёсым его окатывают, так что он вдруг становится скользким.

Его пальцы выдирают из моей руки, и Санаду исчезает. Как исчезла прежде Мара. Как она исчезает сейчас.

Судя по тишине, голем тоже теперь не здесь.

– Эм-м… – оглядываюсь по сторонам и даже наверх заглядываю, но в кроне Санаду не видно. Обхватываю себя руками. – Эм…

За время прогулки я успела немного расслабиться, но теперь внутри всё сжимается от леденящего страха.

– Я не хочу проходить этот лабиринт одна, – шепчу я. – Эм… мне положена подсказка зала? Звонок другу? Сокращение количества дорожек? Эй…

Звук собственного голоса и шутливые предположения по аналогии со «Стань миллионером» помогают чуть опомниться: мне нельзя паниковать, голова должна оставаться холодной. Но успокаиваюсь я недостаточно, потому что глаза на дереве передо мной замечаю, только когда они моргают. И вскрикиваю.