— Я сделаю это. Они не могут меня видеть, — сказала я, укрепляя свою хватку на лей-линии. — Ta na shay, — сказала я, взяв первую свечу, которую он протянул мне. — Ta na shay, obscurum per obscuris.

Мое сердце бешено колотилось, когда я остановила проклятие на полпути, пока Ходин заканчивал смазывать остальные.

— Ta na shay, obscurum per obscuris, — снова сказала я на следующем символе, чувствуя, как моя хватка на линии усиливается. Слабое покалывание в пальцах заставило меня остановиться, но Дженкс сказал бы мне, если бы это были мистики, и я последовала за Ходином вдоль стола, ставя свечи, которые он помазал.

Готово, я выдохнула, думая, что это либо очень умно, либо будет очень больно.

— Wee-keh Wehr-sah, ta na shay! — сказала я, хлопая в ладоши и спотыкаясь при падении линии.

— Следи за этим! — воскликнул Ходин, поймав меня за локоть, и Дженкс слетел с моего плеча.

— Дженкс, двигайся, — сказала я, когда он завис передо мной, по-видимому, высматривая роящихся мистиков. — Я ничего не вижу.

— Сработало, — сказал Ходин, отпуская мой локоть. — Посмотри на это.

— Вау. — Позвякивая поясом, я махнула Дженксу, чтобы он убирался с дороги. Все шесть пятиугольников открылись и изогнулись. У всех были призрачные свечи, и у всех у них был один и тот же промежуток, у некоторых по две свечи, у некоторых по три. Обеспокоенная, я посмотрела мимо Ходина на свое собственное отражение, все еще светящееся на столе у дивана. Ходин сказал, что повреждение не было постоянным, но это было похоже на обнаружение скрытого рака, черного и уродливого.

— Интересно. — Ходин потрогал мел. — Давай посмотрим, как аура распространяется от людей, которые, как мы знаем, не были заражены баку.

Заражены? Ходин быстро набросал еще шесть пятиугольников на другой стороне стола, на этот раз используя кровь анонимных доноров, чтобы установить свечи, и свою собственную, чтобы зажечь их. Чувствуя себя неловко, я последовала за ним, начав проклятие заново. С каждым «Ta na shay, obscurum per obscuris» моя связь с линией становилась все глубже с помощью дикой, ненадежной магии. К тому времени, как я добралась до последнего, меня уже трясло. Дженкс взволнованно поднял вверх большой палец, и я на мгновение успокоилась.

— Wee-keh Wehr-sah, ta na shay, — сказала я, сжимая колени, прежде чем щелкнула пальцами.

Дыхание со свистом вырвалось через нос, когда линия поднялась, и неожиданная теплая волна покалывания пронеслась через меня. Я моргнула, потрясенная почти плотским ощущением удовольствия, пронизывающим меня насквозь, пока оно, наконец, не рассеялось. Какого черта? Я разжала руки, пристально глядя на Дженкса. Жужжа крыльями, он пожал плечами, но, вероятно, это было из-за моего внезапного румянца, а не из-за какого-то случайного мистика. Богиня, по-видимому, была довольна мной.