Ходин бросил на Дженкса язвительный взгляд, затем махнул рукой, чтобы слегка обойти весь стол.

— Зарегистрируй это, Рейчел, — подсказал он.

— Evulgo, Рейчел Мариана Морган, — прошептала я, а затем вздрогнула, почувствовав легкое напряжение в своей ци, когда проклятие зарегистрировалось. — Я бы хотела, чтобы ты был в коллективе, — сказала я, и круг Ходина упал с резким, испуганным рывком в моем сознании. — Чтобы ты мог получить за это кредит, — добавила я.

— Я сделал очень мало, — сказал Ходин, и Дженкс полетел обратно к своей лампе, оставляя за собой кислую зеленую пыльцу.

— Ты остался со мной, — сказала я, и Дженкс выругался как-то неразборчиво. — Это было твое проклятие, которое я изменила. Я бы никогда не смогла придумать такое самостоятельно, только строить из него.

Ходин замолчал, а потом я покраснела, поняв это. Это не имело никакого отношения к тому, что он не был в коллективе. Проклятию нужна была Богиня, и он не хотел, чтобы к нему прилагалось его имя.

Выкуси. Расстроенная я отвернулся. Было уже поздно, и я хотела встретиться с Трентом до того, как закончится день, и он снова станет папой. Высоко подняв подбородок, я зашагала обратно к столу, где все еще светился мой собственный стол.

— Ut omnes unum sint, — сказала я, почти крича. — Ta na shay!

С рывком в моих мыслях, не-те свечи исчезли. Ходин не двигался, и я схватила свечу, которая теперь была чуть больше огарка. Я помахала ей, нащупала фитиль и бросила его в сумку.

— Хочешь? — сказала я, указывая на блокнот Рей.

— Если тебе не нужно, — сказал он.

Не совсем понимая, что это значит, я вырвала соответствующие страницы и бросила их на диван. Я убиралась. Все было кончено. Ему пора уходить. Но он этого не делал, и я стиснула челюсти, когда он остановился рядом со стулом, когда я провела тряпкой по пеплу и мелу, размывая их в ничто.

— Э, ты не возражаешь, если я продолжу изучать это самостоятельно? — спросил Ходин, поднимая листы и пряча их в один из своих рукавов.

Я замедлила шаг, думая об этом, пока запихивала все в сумку. Если бы он собирался практиковаться, ему пришлось бы призвать Богиню. Расправив плечи, я повернулась к нему, увидев легкую панику в его глазах.

— Ты знаешь слова, верно? Чтобы привлечь ее внимание?

— Лучше, чем ты, — сказал он, высоко подняв подбородок.

— Тогда скажи это один раз за меня, — сказала я. — Так что я знаю, что ты можешь.

Его челюсти напряглись, затем расслабились. Он набрал в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но только покачал головой.

— Нет. — И затем он исчез, забрав с собой мою уверенность.