– Катя, – болезненный шепот на грани отчаяния и мягкие губы, что с нежностью прикоснулись ко лбу, к кончику носа, к обеим щекам и, наконец, к губам… – Я не уйду, – его слова я не услышала – почувствовала губами, – даже если ты попросишь. Возможно, когда-нибудь ты будешь ненавидеть меня за это, но… я не уйду, Катя.

И мои губы накрыли удивительно нежным, мягким поцелуем, от которого закружилась голова и так предательски подкосились ноги. И я бы непременно упала, не держи меня Садхор, а так пришлось только переместить руки и положить ему на грудь, чувствуя сильное ускоряющееся сердцебиение.

Но именно я оторвалась от него первой. Отклонилась, тяжело дыша и по-прежнему не открывая глаз, и хрипло прошептала:

– Я сейчас… упаду.

Это было чистой правдой, а ещё голова шла кругом, и мысли путались…

– Держу, – дыхание дракона пощекотало кожу моей шеи, затем её же коснулись его губы, от которых по телу побежали мурашки…

– М-м-м, – мне отчаянно не хватало причин остановиться, – ты расскажешь о пророчествах?

– Это разобьёт твоё сердечко, – не отрываясь от своего занятия, отозвался мужчина, – а у меня на него большие планы, так что нет.

И я поняла, что там произошло что-то страшное. Очень страшное. Что-то даже более жуткое, чем рухнувший храм и пересохшее море.

С тяжёлым, совершенно недовольным вздохом Садхор Арганар перестал покрывать поцелуями мою шею, выпрямился и посмотрел мне в глаза с высоты своего впечатляющего роста.

Глаза его оставались просто-таки удивительными даже с этим переливающимся в их глубине недовольством. Золотой зрачок мерцал и будто бы даже пульсировал, золото в нём неторопливо переливалось, становясь то светлее, то темнее, и, кажется, в них можно было смотреть бесконечно долго, тонуть всю жизнь, не имея никакой возможности добраться до дна…

И тьма. Тьма вокруг, повсюду, везде. Она окутывала, обволакивала, но не пугала, нет, она дарила удивительное чувство защищённости и чего-то ещё, такого непонятного, необъяснимого, но очень тёплого и сильного…

– Мне нравится восторг в твоих глазах, – с нежной улыбкой отметил внимательно, как оказалось, за мной наблюдающий дракон, и бережно вытер дорожки слёз с моих щёк.

Я не стала ничего говорить, улыбнулась и очень мягко попыталась высвободиться из его объятий. Меня отпустили в тот же миг, и совершенно не стали возражать, когда я отошла и вновь посмотрела на увешанную бумагой стену, отчаянно пытаясь вспомнить, на чём остановилась.

Так и не вспомнила, расстроилась по этому поводу, даже мелькнула предательская мысль о том, чтобы использовать одну из рун памяти…