– Можно водить к ней врагов, – выкрутился и тут правитель, криво мне улыбнувшись.

Но взгляд при этом, скользящий вслед за движением его руки, начал заметно темнеть.

Я молча, но непреклонно отошла в сторону. Садхор так же молча опустил руку, посмотрел на меня как-то очень странно, потом заметно сглотнул и тоже пошёл руки мыть. А я стояла, и так немного неловко было…

– То есть всё хорошо? – Правильно поняла его настрой.

– Всё замечательно, – хрипло подтвердил дракон, резкими движениями вначале вымыл, затем вытер руки, а после, наградив меня ещё одним взглядом, повторил ранее звучащее: – За стол.

Я осталась стоять на месте, задумчиво проследив взглядом за отошедшим к местному холодильнику мужчиной. Он двигался злыми рывками, и в целом в кухне стало как-то сумрачно и напряжённо, а я всё стояла и думала: и что это такое? Это что такое сейчас происходит? Голос разума подсказывал, что это – реакция Садхора на мою непреклонность. Глупо, наверно, а ещё немного неловко и даже стыдно.

– Садхор, – позвала я.

Он не отреагировал, вытаскивая из холодильника что-то… очень много чего-то и складывая это всё себе в руки.

Я постояла, ожидая хоть какой-нибудь его реакции. Не дождавшись, плюнула на всё, подошла и обняла его со спины, обвив руками за узкую талию.

Садхор замер. Вот просто будто окаменел весь в один миг. Я к нему всем телом прижималась и голову на спину положила, так что чётко ощущала и стремительное окаменение, и даже забившееся быстрее и громче сердце.

В итоге всё ранее вытащенное вернулось обратно в холодильник – Садхор просто наклонился и скинул всё внутрь, а затем решительно развернулся и уже нормально обнял меня сам, уткнувшись носом мне в макушку.

Я не возражала. Мне, наоборот, даже приятно было просто вот так стоять и не думать о том, что за порогом этого дома нас ждёт целая Тьма неразгаданных тайн и загадок. И, наверно, самая важная из них: кто предатель? Ахара, бабушка Садхора, Арх-Аир или кто-то, о ком мы ещё даже и не узнали?

Кто предал Даркхайм и род Арганар? Кто пошёл на открытую войну? И чём в итоге всё это закончится? Определённо, ничем хорошим…

– Ты голодная, – напомнил даже скорее себе, чем мне, Садхор через какое-то время нашего молчания, затем мягко отстранил меня от себя, коснулся пальцами подбородка и поцеловал. Так нежно, трепетно, осторожно…

А потом сам же и отстранился, вернулся к поискам продуктов в громадном холодильнике и преувеличенно бодро поинтересовался:

– Чего желаешь?

Понимаю, что он спрашивал об ужине, но почему-то неожиданно даже для самой себя сказала: