Размышляя вслух, не забывала полосовать его тело когтями, стремясь уловить тот момент удовлетворения, который должен был наступить с очередным его болезненным стоном, но его все еще не было.

— Надо было сразу всех вас убить, как только обнаружили… — прохрипел император, глядя на меня с ненавистью.

— Надо было, — не стала спорить, прочертив кровавую борозду вниз по его груди, срезая шелковую рубашку. — А лучше, надо было просто оставить нас в покое!

На последней фразе не выдержала и практически перешла на крик, частично выплескивая ярость, переполнявшую меня. Наконец-то свершилось то, о чем мечтала долгие годы — Даврос в моих руках, но удовольствия по этому поводу я ни хрена не испытывала!

— Ты злишься… Что, в твоих мечтах все было совсем не так? Каждый раз, когда я глядел в твои глаза, что в лабораториях, что потом, на арене, ты единственная смотрела с такой незамутненной ненавистью, что я буквально мог прочесть, как именно умираю в твоих фантазиях. Что же сейчас? Вот он, твой шанс… Но он не радует, правда? Небось, представляла, как я ползаю перед тобой на коленях, молю о пощаде… Или нет, раскаиваюсь в том, что совершил, я прав? — прохрипел он, ухмыльнувшись окровавленными губами.

На миг я замерла. Дыхание перехватило от осознания простой истины: Даврос попал своими словами в цель. В самом деле, как бы не хотела себе в этом признаваться, я верила, что… что…

— Но правда в том, что мне было плевать. И тогда, и сейчас. Было сложно принять решение об убийстве младенцев. Когда ты только попалась гвардейцам — тоже тяжело вынести вердикт. Потом же… Я засыпал спокойно, моя совесть чиста: вы все чужды нашему миру, ваша жизнь — ничто, и жалеть не о чем. Если честно, до сегодняшнего дня я даже особо не вспоминал о тех лабораториях… — его голос медленным ядом вливался мне в уши, глубоко проникал в самую душу, вытравливал остатки хорошего, что там когда-либо были…

Договорить я ему не дала. Закричав от бессильной злобы, отшвырнула от себя так, что он упал у подножия своего трона. Своего бывшего трона!

Гремучая смесь боли, ярости, ненависти и обиды затопила мое сознание, наполнила до краев. Больше всего на свете в тот момент жаждала, чтобы эти чувства наконец-то ушли, перестали терзать по ночам, оставили меня в покое…

— О, это не имеет абсолютно никакого значения. Получаю я от мести удовольствие или нет, тебе от этого легче не станет — не зря я продумывала все до мелочей каждый раз, когда засыпала с этим дрянным артефактом на шее, — промурлыкала почти нежно, подойдя к поверженному врагу.