Мелкий с готовностью изобразил желание работать не только головой, но и локтями, коленями и вообще всеми уцелевшими (правда, немногочисленными) частями тела.

— Думаем, дружок, думаем! — охладила я его пыл. — Нам нужно, чтобы горняки сами были рады от него избавиться.

— По-моему, они уже не против, — Мори демонстративно заткнул уши. — Бельчонок болтовнёй кого хошь угробит, а потом ещё и мёртвого достанет.

— Да, — я расплылась в смущённой улыбке, — этот и из могилы не прекратит балаболить… Из могилы… Стоп! Ребята, есть хорошая мысль!

Для реализации плана нам так и эдак пришлось бы ждать утра. Да и местечко мне требовалось спокойное и уютное. Так что пришлось снова навестить Полоза. Радушный хозяин оказался не против, хотя, возможно, это было связано с тем, что ни развязать, ни вынуть кляп у него изо рта перед уходом никто не соизволил.

— Не мешать! — рявкнула я на Мелкого и Мориса, которые ещё по дороге забросали меня таким количеством вопросов, что голова шла кругом.

О да, я прекрасно знала, что делаю нечто сумасшедшее! Когда использовала этот ритуал в прошлый раз, мне, признаться, было глубоко плевать, выживет ли проклинаемый! К тому же, я была изрядно во хмелю, обижена, зла и… словом, часть заклятия сочинила на ходу, и только благодаря этому результат вышел таким, каким он вышел.

Теперь же я рисковала куда большим, чем жизнью самовлюблённого идиота. Я рисковала жизнь моего самовлюблённого идиота! То есть, нашего… Я хотела сказать, «нашего самовлюблённого идиота».

— А дышать он сможет? А как мы поймём, что всё получилось?

— Ну, если он не оживёт утром, — огрызнулась я, — значит, не получилось!

Принялась по одной составлять со стола миски и чашки, путаясь, роняя и разбивая. Нетерпеливый Мелкий приподнял стол с одного края, разом освободив. Я благодарно кивнула.

— Асистент! Нож.

Никто не шелохнулся.

— Мори? Ну? — поторопила я, требовательно выставив ладонь.

— Сама ты… — возмутился карлик, но нож в руку вложил, не решившись мешать таинству. Ничего, он мне потом это припомнит. А не это, так что-нибудь другое, что я отчебучу.

Стол был липким и грязным, аж тронуть противно. Но зато на тёмных подтёках отлично виднелся рисунок, оставляемый кончиком кинжала. Полукруг со скачущими по нему завихрениями незнакомых символов, коромысло убывающего полумесяца и сам нож, тетивой лёгший в его основании. Я не училась этому. Бабуленька любила рассказывать про свойства трав, про заговоры и толкование снов. Но ничему из этого я не училась. Став ведункой, впитала знания из воздуха… нет, не из воздуха. Из крови той, что была до меня. Знание поселилось внутри, оно всплывало в памяти, когда было нужным, оно вело и указывало, а я… А я лишь покорно следовала за ним, чувствуя, что однажды колдовство выйдет из берегов и зальёт разум целиком, не оставив от меня ничего. Не будет Варны — появится ведунка. Страшно. Каждый раз страшно нырять в этот омут. Наверное, потому я и предпочитала простенькие бытовые заклинания и артефакты. Наверное, потому так жутко делалось, когда сквозь кожу проступала тень колдовских меток.