Уборка, уборка и еще раз уборка.

Схожая участь постигла и кухню, тарелки отскребались не за страх, а за совесть, а приготовленные блюда Лиля пробовала лично. Не из вредности.

Просто… если кто не в курсе, холодильники – изобретение двадцатого века. А изобретение средневековья – соусы. Чтобы скрыть пищу «с душком».

Про походный вариант термоса Лиля рассказала, и Милия впечатлилась, но это ж пока еще сделают, пока введут в эксплуатацию!

А сейчас привезут позавчерашнюю рыбку, соусом зальют – и кушай?

Нет уж!

Она и так кучу сил угробила ради спасения ее величества, еще не хватало какой-нибудь радости типа расстройства желудка, отравления, интоксикации… у Милии только молоко начало появляться. Ни к чему такое дело.

Обычно знатные дамы не кормили грудью, но…

С последним ребенком Милия решила попробовать.

И мужа уже нет, к которому надо возвращаться (считалось, что пока кормишь, интимные отношения с мужем – грех), и малышу полезно (это уже объяснила Лиля), да и самой матери…

Милия несколько раз в день прикладывала малыша к груди, и ей становилось чуть легче. Не физически.

Духовно.

Мужу она помочь не могла, но сыновей его спасла. Детей, ради которых он жизнь отдал. И последнего – тоже…

Кор не запомнит отца, а Гард его никогда и не увидит…

Милии было грустно от этих мыслей.

А кухаркам грустно от придирок графини Иртон. Не любили ее в замке, и с радостью сдали всю информацию доброму и щедрому господину.

Так что утром третьего дня Эдвин Фремонт приготовил все для засады, взял два арбалета (мало ли что, пока поди, еще взведи его), и полез в укрытие.

Выстрелить, а там пусть гадают, откуда стрела просвистела.

Эдвин продумал все. Кроме…