Регент должен быть один – по идее. Чаще всего, это была королева-мать. Но Милия…

Альтрес решил зайти к ее величеству и поговорить. И кто бы сомневался – наткнулся на ее высочество Лидию.

Вот кого бы век не видеть!

Злила она королевского шута, раздражала, нервировала… почему?

Альтрес не разбирался в своих чувствах, не до того. Злит – и пусть ее, проще не общаться, чем сейчас что-то анализировать. Да и он не слишком приятен ее высочеству, сразу видно.

Вон как серыми глазами блестит.

Если бы кто-то сказал этим двоим, что они друг другу нравятся, и Альтрес и Лидия только рассмеялись бы. Нравится?

Да вы о чем?

Этот надменный негодяй?

Эта сухая библиотечная мышь?

Ни-ког-да!

Сказать было некому.

Лиля, которая могла ляпнуть нечто подобное, все время проводила в госпитале. Мигель сбежал в посольство от дамского цветника. А Милия была женщиной мягкой и деликатной. И ничего подобного сказать просто не могла. По определению.

Альтрес вежливо поклонился и попросил оставить их наедине с Милией.

Дамы повиновались. И выплыли (почти выскочили) в дверь ворохом встревоженных бабочек. Альтрес молча смотрел на королеву, пока Милия не кивнула ему на кресло рядом с собой.

– Альт, присядь, прошу тебя. Ты меня пугаешь…

Альтрес грустно вздохнул.

– Милия, я хотел бы поговорить о коронации.

– А что тут говорить? Эдвин – король, ты – регент… что-то не так?

«Не так»…