Хватит с него!

Наконец, в собор вступает принц Эдвин. И все встают, как один человек.

Знать, конечно. Простонародье и так стоит.

Сидеть остаются только те, кто встать не может, но к ним сегодня снисходительны.

Люди внимательно вглядываются в лица.

Вот его величество … пока еще высочество, но долго ли ждать?

Вот за его спиной граф Лорт.

Вот королева-мать с младенцем на руках. А рядом с ней – кто? У кого второй принц?

Женщина?

Люди приглядываются, потом узнают золотые косы и родовые цвета графов Иртон, и успокаиваются. На чужой роток не накинешь платок. Это верно не только в отношении грязных сплетен.

Слово там, слово здесь… и люди узнают, кто спас им третьего принца, кто помог бежать королеве, кто…

Лилиан с полным правом несет на руках среднего принца.

Это Эдвин, бедный малыш, вынужден идти своими ногами, а Корин и Гардвейг уютно устроились в ласковых женских руках.

Обычно иностранцам не разрешают участвовать в подобных церемониях, их место среди зрителей, но… но сейчас никто и слова сказать не рискнул.

Лорт, Шантен, Ольсен, ее величество, ее высочество…

Список тех, кто был – ЗА, пугающе прирастал знатными фамилиями. И какое там возражать? Голову бы уберечь…

Входят в зал придворные из кортежа, занимая свои места.

Выстраиваются вдоль стен одетые в сталь и золото гвардейцы. Да, тот самый полк, графа Шантена.

Играет музыка, впрочем, не слишком изысканная.

Барабаны, литавры и трубы. И – все.